Феномен хищника

Последовали ещё вопросы, в том числе «Почему такая могущественная цивилизация допустила безнаказанное умножение зла на планете?» Я ответила честно:

-«Мы недавно присоединились к стрейнджерам, раньше Ита была на Земле одна. И наверное, торнианам сложно представить себе, что разумные существа способны творить зло просто так. Убивать, не испытывая потребности в пище… Недавно мы отправили информацию об умножающемся зле тем, кто наделён правом решать. Надеюсь, вскоре бессмысленные убийства на море прекратятся на всей Земле».

Радостно присвистнув, дельфины поплыли чуточку быстрее – им наскучила уже черепашья скорость, Робин немного привыкла, и не так боялась прокатиться.

Мне подумалось: «Убийства на море прекратятся. Но вот надолго ли? Прогресс человечества снова пойдёт накатанным путём, и через каких-нибудь триста лет опять появятся китобойные флотилии».

Оба морских жителя вскоре набрали скорость, и мы помчались во весь опор, подставляя лица свежему ветру, фонтанами мелких брызг охлаждая разгорячённые солнцем тела. Я немного обеспокоилась – не обгорела бы Роби.

Можно было кататься долго, но у девочки устали руки, пришлось поблагодарить дельфинов и пуститься в самостоятельное плавание. Новые друзья предлагали довезти нас до самого берега – мы сказали, что хотим ещё поплавать под водой, поглядеть на дно. На прощание дельфина спросила:

-«Вы будете здесь завтра утром? Мы придём узнать, стало ли безопасным хотя бы наше море…»

Едва ощущался лёгкий западный бриз. Мне всё ещё непривычно видеть прибрежные воды пустыми – ни единого судёнышка…

Роб явно пора прятаться от солнца, и мы ушли под воду. Сперва оказалось непросто с погружением – лёгкое тело девочки вода не пускала на глубину, пришлось буквально за руку тянуть её вниз. На небольшой глубине мир светло-зелёного цвета, как бутылочное стекло, дно совсем близко, тут нет и десятка метров.

Подводная растительность выглядела роскошно: изумрудные цвета перемежались сиреневым, алым, жёлтым и голубым, пышные кусты покачивали раскинутыми веером листьями. Среди зарослей сахарно-белых кораллов тут и там лежали морские ежи, словно мармеладные звёзды на гигантском свадебном торте. Опасливо огибая смертельные щупальца актиний, шустро сновали у дна стайки мелких серебристых, золотистых и полосатых, как зебры, рыбок.

-«Не трогай ни в коем случае!» – я успела схватить Робин за талию: она потянулась было к кораллу цвета яркого пламени. –«Он обжигающе ядовит! Да тут почти всё ядовито. Можно только смотреть». Покачав головой, Роб улыбнулась:

-«Думала, под водой живут по-другому. Но нет, так же, как наверху – на каждом шагу ловушки».

Передав эмоцию сочувственного согласия, я показала девочке прячущегося среди камней маленького голубовато-серого осьминожка.

-«Тоже ядовит, хоть и красавец. Или вот эта…» – парой метров выше проплывала разноцветная медуза-пузырь с красным гребешком.

Ита и вправду вернулась очень скоро. Сперва послышались зовущие мысли, потом и её приближение. Сверху, на ярком фоне поверхности моря, мелькнула тёмная тень. Торнианка опустилась рядом.

-«Дело сделано! Хотя бы здесь убийцы больше уже не появятся», – сообщила она.

Мы с Робин залюбовались грацией Иты, она двигалась под водой совершенно естественно, плавно и элегантно. Как например, этот скат, парящий над каменистым дном, лениво шевеля кончиками «крыльев».

Преломление солнечных лучей в движущейся, живой толще моря постоянно меняло освещение подводного сада. Втроём мы ещё поплавали над его неповторимыми и смертельно опасными красотами. Роби почувствовала лёгкий озноб – её организм не имел достаточных запасов энергии, чтобы осуществлять терморегуляцию, вода забирала тепло. Да и мне уже пора воздухом подышать.

Оставив торнианку в любимой стихии, поплыли в сторону берега, постепенно уходя с глубины, пока не оказались на поверхности. Сами собой с моих глаз поднялись, ушли под веки дополнительные плёнки из прозрачного биологического материала – кроме дополнительной защиты, они позволяли видеть под водой не хуже, чем наверху.

Небольшой пляж обступали заросли высоченных, широколистных деревьев, соединяемых в непроходимую чащу вьюнами и лианами, многие растения и мне незнакомы. В стабильно тёплом и влажном климате для флоры настоящее раздолье.

Я прислушалась к мыслям подруг, всё это время остававшихся на суше. Там царили уже покой и умиротворение, можно смело идти на берег. Роб пошла греться, а я, соскучившись по морю, не хотела пока выбираться из воды, осталась лежать на мелководье. Едва ощутимая волна покачивала ноги, остававшиеся на плаву, но плечи прочно держались за мокрый песок.

Подумалось – «Не знаю, сколько лет минуло с моей прошлой жизни, но люди, как и прежде, «жутко свинячат». Продолжая ход мысли, я спросила Робин:

-«Помнишь, в лесу ты сказала, каким хотела бы видеть наш мир?»

Девочка кивнула, отжимая воду с волос. Стоя по колено в море, она бросала короткие. осторожные взгляды на берег.