Феномен хищника

Беспокойная Сорока всё это знала в теории, просто хотела услышать от настоящей, живой торнианки. Её взгляд скользнул по моей груди, животу, ниже… Восприняв эмоции смущения, Беспокойная извинилась.

-«Я не учла, что твоя традиция иначе относится к обнажённому телу».

-«Не извиняйся», – я дружески тронула Сороку за плечо. –«Сейчас я уже хочу избавиться от этих пережитков, только ещё не успела».

А напротив Жгучая Крапива заигрывала с обеими соседками, зачарованная чувственно-сладострастной красотой Джес, великолепием магических глаз и могучей фигурой Диксон. Юная лесовичка ёрзала, словно на иголках. Что-нибудь спрашивая, всё время поворачивалась то к одной, то к другой, стреляя белозубой улыбкой. Обращалась по именам, хотя в мыслеречи это не обязательно. Наклонялась к подругам, подолгу задерживала взгляды на их лицах и обнажённых телах.

Девушка, что называется «отжигала», полностью оправдывая собственное имя. Расхваливая волосы Джессики, то и дело невзначай взбивала собственную причёску длинными тонкими пальцами и очень естественно удивлялась, как это так подходит Диксон короткая стрижка. При этом Крапива выглядела так естественно, что если бы не шуточки Джес, незлобиво поддразнивавшей лесную девочку, я бы и не заподозрила в череде взаимосвязанных действий приёмы вечной человеческой игры под названием «флирт».

-«В моей прошлой жизни люди любили слушать и петь песни», – неожиданно сообщила Дик. –«А здесь я стала пробовать петь беззвучно. Это даже легче – мысленно передавать звучание голоса и музыку, содержание слов».

Она обращалась ко всем, мыслеразговор за столом сразу затих – Джессика и Волчица, прежде слышавшие уже её безмолвное пение, теперь предвкушали удовольствие. Диксон откинулась на спинку стула, чуть прикрыла глаза цвета ночи…

Ритмичный двухтональный звук сам собою возник в голове.

Струны – будто бы кто-то извлекал звуки из струн! Причём это был какой-то сложный, никогда не слышанный мной инструмент. Или даже несколько инструментов сразу, теперь я точно слышала ещё и звуки духовых…

Музыкальное вступление с полминуты эмоционально настраивало слушателей, затем «поверх музыки» зазвучал голос.

-Парап-пара, пам-пара-па, Парап-пара, пап-пара-пара…

И слова.

Милая девочка, со мной не шути,
Если поймаешь пламенный взгляд,
Значит, ты можешь сбиться с пути,
Значит, ты можешь сбиться с пути,
Значит, рискуешь не скоро вернуться назад.

Голос был глубокий, чувственный, негромкий. Немного насмешливый, уверенный в собственной неотразимости, он каким-то образом увлекал за собой, кружил голову, подчинял эмоции и покорял сердце.

Остановись, опусти глаза,
Навстречу не двигаться, не смотреть,
Шаг в сторону, шаг назад,
Шаг в сторону, шаг назад,
Шаг в сторону, шаг ещё на четверть, на треть.

Вроде голос Дик, а вроде и нет. Мысленная передача музыки – такое я слышала впервые, возможно, потому это меня особенно взволновало. Не только меня.

Все как один за столом притихли, вслушиваясь в мелодию и оттенки богатой палитры мыслеголоса. Кажется, даже море замерло, слушая песню.

Милая девочка, со мной не шути,
Если окажется, что мы заодно,
Значит, ты можешь сбиться с пути,
Значит, ты можешь сбиться с пути,
Значит, рискуешь надолго остаться со мной…[94]

Закончились слова, постепенно затихая, ушла музыка, на смену песне вернулась вечная мелодия морского прибоя.

-«А я и не шучу», – заявила Крапива, прикрываясь ладошкой-козырьком от ослепительных бликов солнца. –«Я вполне серьёзно. Вы мне нравитесь, и я хотела бы быть с вами».

-«И мы», – торопливо добавили две другие лесовички.

Букет наших эмоций был так ярок и насыщен, что я впервые ощутила глубокое влияние общего ментального поля на собственные чувства.

-Именем Великого Леса, соединим души в вечном!

Низкий, хрипловатый голос Волчицы прозвучал в привычной тиши безлюдного уголка так неожиданно, что я вздрогнула.

Теперь это было не стороннее наблюдение за ритуалом – впервые в жизни я допущена «в круг», образованный временным слиянием сознаний всех присутствовавших на берегу. Моё физическое тело будто превратилось в камень, впало в летаргический сон, я не чувствовала его, живя сейчас только нематериальной половиной.

Мы обратили внутренние взоры в тонкие миры. Разноцветные клубки энергий образовывали сияющий всеми цветами радуги тороид, рождающийся под покровительством двух эгрегоров – великого множества стрейнджеров и подмножества лесных людей, своей третьей частью влившихся в гигантское целое.