Феномен полиглотов

Хелен ежедневно задействует около пяти, Александр в своей повседневной жизни использует английский, корейский и французский в дополнение к тому языку, на котором сосредоточен в конкретный момент. Из общения с этими гиперполиглотами я сделал вывод, что их жизнь построена именно так, как Эрик Гуннемарк описывал жизнь преданного языкам человека. Их ежедневные занятия направлены на решение трех задач: улучшение способности воспринимать и воспроизводить звуки иностранной речи; усвоение грамматических моделей; активное сопротивление постепенному стиранию памяти. Меццофанти, по-видимому, делал то же самое, но при этом обладал одной дополнительной способностью: мог с легкостью переключаться с языка на язык. Причем данную способность, судя по всему, невозможно развить сколько-нибудь значительно даже за счет длительной практики.

Очевидец, который слышал, как Меццофанти в течение получаса говорил на семи или восьми различных языках, поинтересовался у кардинала, как тому удается не запутаться.

– Вы когда-нибудь пробовали носить очки с зелеными стеклами? – спросил его Меццофанти.

– Да.

– Ну так вот, – кивнул Меццофанти, – когда вы смотрите на мир через зеленые линзы, все окружающее представляется вам в зеленом цвете. То же самое происходит у меня с языками. Когда я говорю на каком-то языке, например на русском, я как бы надеваю очки с русскими стеклами и на тот момент вижу все в «русском цвете». Я слышу все свои мысли только на этом языке. Для того чтобы перейти на другой язык, мне достаточно сменить очки, и все тут же предстает передо мной в новом цвете!

В своей биографии Меццофанти Чарльз Рассел описал несколько случаев, когда кардинал умело «жонглировал» известными ему языками. По приказу Папы Римского Григория XVI гиперполиглоту из Болоньи надлежало присоединиться к официальному церковному органу под названием «Пропаганда Веры». В рамках своей деятельности этот орган занимался популяризацией среди католиков всего мира искусства проповедования Евангелия. Ежегодно 6 января школа, организованная кардиналом при Академии полиглотства, давала представление, во время которого обучающиеся читали стихи на своих родных языках. Дата для этого события была выбрана не случайно. По католическому календарю, именно 6 января три царя посещали младенца Иисуса в Вифлееме. Поскольку эти визитеры представляли языческий внешний мир (не были евреями), праздник Крещения известен также как праздник Языков. Как символ миссионерской деятельности проводимое Меццофанти праздничное мероприятие имело важное значение, а его личный авторитет придавал церемонии поистине глобальный масштаб.

Рассел посетил одну из таких церемоний и описал ее. Вначале со вступительной речью на латыни выступил руководитель школы. Затем на сцене один за другим появлялись учащиеся, которым было дано задание написать посвященное праздничному событию стихотворение на родном языке. В тот день оды в честь явления Христа язычникам прозвучали на сорока двух языках (в некоторые годы стихотворения звучали на пятидесяти или даже шестидесяти языках). Это была настоящая феерия.

Присутствие самого Меццофанти вызвало в аудитории беспокойное волнение. Он находился в постоянном окружении студентов, с которыми говорил на их языках так, как будто бы это был один-единственный язык, «нисколько не тушуясь и не путаясь в словах или грамматических конструкциях» под обрушившейся на него «языковой пальбой», – писал Рассел. Это было похоже на цирк без манежа. Меццофанти окружали то группа молодых китайцев, то бирманцы, которые говорили с ним на пегуанском диалекте. С фланга его атаковал господин с шутливой жалобой на то, что он не услышал русских стихов, что спровоцировало кардинала на длительный разговор по-русски. Согласно подсчетам Рассела, Меццофанти без тени смущения сумел поговорить с присутствующими никак не меньше чем на десяти или двенадцати языках.