Феномен (СИ)

Хотелось бы рассказать, как я геройски воевал все эти три неполных года, до Дня Победы, но рассказывать нечего. Не было ничего такого. Меня как выдернули после того боя на лесной дороге, так и доставили самолётом в штаб фронта. Петровский поорал на меня и успокоился. Вернули форму подполковника, мои награды, копии к слову, документы и прописали меня в штабе фронта, в оперативном отделе. Больше никаких задач в тылу немцев. Притом я продолжал быть танкистом и носить их эмблемы. Там погоны ввели, и дальше я в качестве талисмана фронта до взятия Берлина и пробыл в штабе. Стоит сказать, что не просто пробыл, это дало мне просто огромный опыт планирования разных тактических и стратегических задач. Восемнадцать успешных боевых операций, и это мои идеи, которые офицеры штаба творчески развили, а войска исполнили. Наступали без остановки весь год. За сорок третий год шестнадцать небольших котлов наши устроили немцам, один крупный, где четыреста тысяч немцев окружили. За сорок третий общее количество миллион военнопленных в этих котлах. К концу года мы пересекли государственную границу, и дальше победным маршем продолжили наступать. Наш фронт в Первый Украинский переименовали. Взяли Польшу и вот она Германия. Окружили Берлин, союзники серьёзно запоздали, и потихоньку брали, не было массовых атак, действовали хорошо подготовленные штурмовые группы, за которыми и шли линейные части, подчищая. Немцы капитулировали четвёртого апреля. День Победы Четвёртое Апреля. Гитлер застрелился. Была проверка. Точно огнестрел. Я сразу подал документы с прошением уйти в запас, но удовлетворили только через два месяца. Гады. Повезло, транспортный самолёт, что прямо в Москву летел, место одно было, вот и добрался. Вчера прибыл. Там порешал все вопросы и сегодня вот получил паспорт. Вывели меня из состава Советской армии.

Что я ещё могу сказать про эти три неполных года? Орден «Ленина», орден «Ушакова», два ордена «Боевого Красного Знамени». В сорок четвёртом, осенью, стал полковником. Петровский дал. Он на тот момент генералом армии был, а войну маршалом закончил. За дело получил. Талисман фронта помогал. Меня вон Феноменом прозвали, но долго прозвище не держалось, вот Уником вполне. В принципе, это всё, но тайна у меня всё же была. Несколько раз я развеялся, встречаясь с противником лицом к лицу. Я не говорю про бомбёжки или обстрел наших колонн при передислокации штаба, окруженцами или бандеровцами, это так, фрагменты войны. Нет, я стал завзятым охотником, заимел двустволку и охотился в лесах. Правда, мне пытались всучить охрану, но я отбился, те ждали у машины и помогали разделывать добычу. Таким образом в редкие минуты отдыха я серьёзно развил свой навык лесовика. Оказывается, я действительно здорово по лесу хожу. Да и воюю. Пользовался бесшумным оружием. В штабе известно, что я без добычи не прихожу, в котёл полевой кухни часто мясо подстреленных мной кабанов, зайцев, косуль или лосей попадало. Не всё, часть я себе прибирал, свежее мясо. Фарш на пельмени накрутил, две тысячи штук налепил. Кто же откажется? Так вот, в этих лесах я с кем только не встречался. Чаще всего с бандеровцами, и с удовольствием их изничтожал. Также и с немецкими диверсионными группами встречался. Те пополнили мою коллекцию ручным оружием. Вот список: одна самозарядная винтовка «G-41», её продолжение, самозарядная винтовка «G-43/К-43», одна винтовка парашютиста с оптикой «FG-42», потом один самозарядный карабин фольксштурма «ФГ-45», под промежуточный патрон. Из автоматов: те шесть «MKb.42(W)», что я взял под Новгородом в сорок втором. Потом три «StG 44», и один «StG 45(M)». Вот с ним повезло, немцы их всего несколько десятков выпустили, и когда я на группу парашютистов наткнулся, что поделились со мной немалыми трофеями, нашёл и этот аппарат. А так я трофеи собирал, поэтому хотя бы по одному, но у меня была вся линейка легкого стрелкового оружия, от пистолетов до ручных пулемётов. Фауст-патроны тоже были, десяток «Панцерфауст 60» и четыре «Панцерфауст 100». Парочка и «стопятидесятых».