Феномен воли

Каббала (с древнееврейск. – предание) – основанное на иудаизме мистическое учение, основоположения которого сформулированы в написанной на арамейском языке в конце XIII в. в Кастилии «Книги сияния», или «Зогар». Каббалистические построения исходят из Библии как мира символов. Уже трактат «Книга творения», созданный между III и VIII вв., учит о 32 элементах мироздания, к которым относятся не только 10 первочисел (как в греческом пифагореизме), но и 22 буквы еврейского алфавита… Каббала понимает Бога как абсолютно бескачественную и неопределимую беспредельность («Эн-Соф»). «Однако это ничто есть одновременно все в вещах, в которые оно изливает свою сущность, ограничивая для этого само себя». (См.: Аверинцев С.С. Каббала // Новая философская энциклопедия: в 4 томах. Т. 2. М., 2001. С. 195.)

Пифагорейцы – адепты пифагореизма, направления философской мысли (существовало с V в. до н. э. до эллинистической эпохи включительно; с I в. н. э. – неопифагореизм), которое возникло на основе доктрины основанного Пифагором религиозного союза. Общая особенность – понимание числа (меры) как универсального логически организующего начала, превращающего хаос в космос.

«И цзин» («Книга перемен», кит.) – каноническая книга китайской мудрости, основу которой составляют 64 гексаграммы (особые графические символы, состоящие из шести расположенных друг над другом черт двух видов – целой и прерванной – во всех возможных сочетаниях), трактуемые как символическое выражение замкнутой структуры постоянно и циклически изменяющегося мира.

Хотя никогда не следует упускать из виду разницу между явлением и вещью в себе и поэтому никогда нельзя превращать тождество объективированной во всех идеях воли (ибо она имеет определенные ступени своей объектности) в тождество самих отдельных идей, в которых она проявляется, т. е., например, химическое или электрическое притяжение никогда нельзя сводить к притяжению силой тяжести, хотя бы и была познана их внутренняя аналогия и в первых можно было видеть как бы высшие потенции последней; хотя равным образом и внутренняя аналогия в строении всех животных не дает права смешивать их роды, отождествлять или считать их более совершенные роды разновидностями менее совершенных; хотя, наконец, и физиологические функции никогда не могут быть сведены к химическим и физическим процессам, но для оправдания этого метода в известных пределах можно с большой степенью вероятности допустить следующее.

Если многие из проявлений воли на низших ступенях ее объективации, т. е. в неорганическом мире, вступают между собою в борьбу (ибо каждое, направляясь причинностью, стремится овладеть наличной материей), то из этого соперничества возникает проявление высшей идеи, которая побеждает все прежние, менее совершенные, но побеждает так, что допускает сохранение их сущности в подчиненном виде, сама принимая в себя некоторую аналогию ее; такой процесс становится понятным лишь из тождества проявляющейся во всех идеях воли и из ее стремления к все более высокой объективации. <…>