Феноменальный П. Т. Гелиодор

Словом, повода заглядывать в окно не было, и всё же П. Т. почувствовал, что его влечёт туда непреодолимая сила.

Он встал на цыпочки и заглянул внутрь, однако почти ничего не увидел. Комната оказалась большой гостиной – с камином, с диванами, с шерстяными коврами, бильярдным столом Уолдо Петтигуфера и картинами по стенам, – и по ней как будто кто-то ходил взад-вперёд. П. Т. забрался на пенёк под окном, приблизил лицо к стеклу и, прикрывшись от света ладонями, стал смотреть.

В гостиной действительно кто-то был. Кто-то быстро-быстро перемещался из конца в конец комнаты.

Но не слуга, не мать П. Т. и даже не миссис Генриетта. Нет.

Это была Алиса Петтигуфер.

Она округлила руки, словно держала перед собой невидимую корзину с фруктами. И двигалась невероятно легко, выпрямив спину, сосредоточив взгляд. Казалось, она вот-вот взлетит.

П. Т. пригляделся получше.

Алиса парила над полом.

Под неслышимую музыку (через приоткрытое окно не доносилось ни звука) Алиса плыла над красочными коврами, легко огибая мебель. И всё же музыка звучала, ведь девочка под неё танцевала. Теперь П. Т. тоже её уловил. Мелодия витала и трепетала в воздухе, и девочка двигалась точно в такт.

П. Т. смотрел на Алису с глупой улыбкой, пребывая в гармонии с миром. То было несравненное зрелище.

Да, и у Алисы Петтигуфер действительно были зелёные волосы.

Ярко-зелёные, как первые весенние почки, добавил про себя П. Т.

И она умела летать. Она была Пушинкой.

* * *

– Эй, какого чёрта ты тут делаешь? – раздался вдруг голос за его спиной. От неожиданности П. Т. скатился с пенька.

– Да я только…

– Что? Скажешь, опять лиса? На этот раз она забралась в дом? Через окно?

– Я просто…

– Ты просто шпионишь, вот чем ты занимаешься! ШПИОН! Бездельник!

П. Т. хотел было подняться на ноги, но получил увесистый пинок по мягкому месту.

Голос (и пинок) исходили от Сэмюэля Петтигуфера, старшего из полоумных братьев.

П. Т. дёрнулся, как угодивший в капкан зверёк.

– Ну-ну, вставай! – издевался Сэмюэль. – А то, может, хочешь меня ударить? Я же застукал тебя с поличным! Ты подглядывал за моей кузиной! Держись подальше от этого дома, понял? – Глаза его налились кровью, волосы торчали во все стороны, как у загулявшего крестьянина на ярмарке.

П. Т. глубоко вздохнул и постарался успокоиться. От Сэмюэля Петтигуфера пахло перегаром, а из кармана штанов у него торчала металлическая фляга, его вечная спутница.

Не тот случай, чтобы нарываться.

– У-у-ху-ху-ху-ху-у! – завыл Сэмюэль. – Беги, П. Т.! Убирайся чистить конюшню, пока я тебя не проучил! У-у-у-ху-ху-ху-у-у! Прочь! Прочь отсюда!

Удаляясь, П. Т. краем глаза заметил за стеклом смотревшую на него Пушинку. Как только он повернулся, она исчезла.

«Мда, – с досадой подумал П. Т. – Не самое удачное начало».

* * *

На следующий день он чистил Гидеона, вспоминая о своём позоре, когда от входа в конюшню донёсся лёгкий шелест, точно бабочка опустилась на цветок.

Это оказалась Пушинка.

Белой, как крыло голубки, рукой она подобрала с пола пучок сена и протянула его к морде ближайшей лошади.

– Его зовут Отто, – сообщил П. Т. – Он приходил первым на скачках в Ньюмаркете, потом трижды в Солсбери – это всё в Англии. И потом два раза подряд в Хенрайко – это уже в Америке, штат Виргиния.

Девочка не ответила, продолжая протягивать Отто сено. Но Отто явно не проголодался.

– Скачки – это такие лошадиные соревнования, – пояснил П. Т.

Некоторое время они молчали: девочка наблюдала за лошадьми, П. Т. делал вид, что работает.

– Может, поднапряжёшься, молодой человек? – сказал наконец Гидеон. – Так ты меня только щекочешь. Нужно тереть со всей силы, чёрт побери!

П. Т. рассмеялся.

– Ты прав, извини!

– За что извинить? – спросила Пушинка. Если её волосы были зелёными, а сапожки розовыми, то голос, чистый, почти звенящий, цветом напоминал прозрачную воду. Она говорила, смущенно потупившись, не глядя на П. Т.

– Это я не тебе, это ему, – ответил П. Т. непринуждённо, как нечто самой собой разумеющееся, словно каждый скаковой конь кентуккийской породы запросто может говорить.

Пушинка только смущенно улыбнулась в ответ.

– Я знаю, это может показаться странным, но, уверяю тебя, – настаивал П. Т., – Гидеон разговаривает! По крайней мере, со мной.

– Гидеон?

– Да, так его зовут. А меня – П. Т. А ты Алиса, да?

Алиса равнодушно пожала плечами и отвернулась, пытаясь соблазнить Отто пучком сена.

– А я не отказался бы от сена, – сказал Гидеон.

– А Гидеон не отказался бы от сена, – повторил за ним П. Т.

– Это он сам тебе сказал? – спросила Алиса, явно в шутку.

– Ага.

Пушинка поднесла пучок к морде Гидеона, который ухватил сено губами и съел с большим аппетитом.

– Видишь? – довольно произнёс П. Т.

– Он хочет ещё? – спросила Алиса.

– Нет, спасибо, – ответил Гидеон.

– Нет, спасибо, – передал П. Т.

Алиса собрала ещё сена и поднесла ко рту Гидеона, но тот отвернулся, вежливо отказываясь.

– Видишь? – повторил П. Т.

– Это ничего не доказывает.

– Как скажешь.