ПРОХОРОВ впивается взглядом в бутылку. ЛАРИЧЕВ в отчаянии закрывает лицо руками.
ЛАРИЧЕВ. Умоляю, не надо фокусов! Я все это сто раз видел. Я все это знаю.
ПРОХОРОВ напрягся. Бутылка двинулась с места. КЛЯГИН трясет за плечо ЛАРИЧЕВА.
КЛЯГИН (Ларичеву). Да вы смотрите! Человеку же тяжело. (Прохорову.) Давай со старта, Миша, он не смотрел. (Ставит бутылку.)
ПРОХОРОВ напрягается. Бутылка движется к ЛАРИЧЕВУ, тот отмахивается. Пытается убрать бутылку.
ЛАРИЧЕВ (решительно). Я же сказал. Не надо фокусов!
ПРОХОРОВ (хрипит). У, зараза!.. Убери! Убери руку!
ЛАРИЧЕВ (сдерживая бутылку). Не надо. Не надо фокусов. Я все понял!
КЛЯГИН. Что понял?
ЛАРИЧЕВ. Все! Стол с наклоном, бутылка из специального стекла..
КЛЯГИН. Проверь! Пол – ровный. Бутылка – обычная, за четыре двенадцать…
ПРОХОРОВ (стонет). Убери руку!..
ЛАРИЧЕВ. Не надо фокусов! Прошу!!!
ПРОХОРОВ. У-бе-ри!!!
ПРОХОРОВ неожиданно закатывает глаза, валится на пол без сознания. КЛЯГИН бросается к ПРОХОРОВУ.
КЛЯГИН. Миша! Дорогой! Очнись!
ЛАРИЧЕВ (испуганно). Что с ним?
КЛЯГИН. Говорили же – убери руку! Надорвался человек!
Стук в дверь, женский голос: «К вам можно ?»
ЛАРИЧЕВ (испуганно). Товарищи, это она. Это Лена! Ради бога, обо мне – ни слова. (Мечется по комнате.) Она мне не простит! Умоляю! (Скрывается в спальной комнате.) КЛЯГИН. Миша! Друг! Очнись! Миша!.. Мишаня!..
КЛЯГИН открывает дверь. Входит ЛАРИЧЕВА ЕЛЕНА ПЕТРОВНА – миловидная женщина лет тридцати, – испуганно бросается к ПРОХОРОВУ.