Фентези 2016: Саламанкеро(СИ)

Он вырастил дочь сам. Его жена, Тейлал, ушла, когда девочке едва исполнилось три года...

Тогда Аторе выиграл войну с туарами - он дотронулся до перебитого носа - не такая уж большая личная плата за победу, городу досталось гораздо больше. Крепостная стена зияла брешами, ратуша стояла без крыши - смола с катапульты прожгла ее насквозь, университет лишился трех башен и витражных окон. Весь город покрылся язвами разрухи.

Аторе взял в плен сотни туар, их руками он и восстановил Альберу. Решил - справедливости ради они должны исправить то, что так яростно уничтожали. И наверняка все та же справедливость толкнула его на встречу с безумной туаркой.

На парапете заново отстроенной башни, балансируя на каблуках, стояла смуглая девушка, замысловато сплетенные косы разметались по плечам. Она повернулась, гордо вскинула голову, протяжно выкрикнула что-то ему в лицо. И занесла ногу над пустотой. Миг - и девушка прыгнет. Аторе рванул сквозь толпу, ухватился за камни, полез вверх.

Он удержал Тейлал от шага в пропасть. Через полгода она стала его женой, а еще через год у них родилась дочь Ана. Но Тейлал не смогла отказаться от свободы и ушла в ночь, оставив короткую записку: "Не ищи".

Ему никогда не понять туар - дикий, необузданный народ. Они приносят жертвы звезде Зер - самозабвенно мстят саламанкеро за прошлое. Время утекает песком, но ничего не меняется, туары и саламанкеро стоят по разные стороны цитадели...

Аторе быстро оделся, спустился, вышел за порог - лицо обожгли снежные крупинки. Он запахнул плащ, потянулся к пряжке. Кош разрази эту немощь - руки не слушались, скрюченные пальцы еще долго возились с застежкой.

Ветер гнал облака снега над пустынной площадью. Несмотря на утреннее время, над лавками горели фонари - тяжелая грязная туча не оставила солнцу ни одной лазейки.

В небе жалобно крикнула картьяра. Аторе прислушался - нет, не его птица, несет новости кому-то другому.

- Эй, добрый человек, пожалуйте старику-бедняку пару звонких тенаро(1)!

Аторе раздраженно развернулся, каблуки вспороли хрустящий снег. С каких пор в Альбере завелись попрошайки? Он открыл было рот прогнать бедняка, но поднял голову и осекся. На Аторе смотрел древний старик. Тусклые больные глаза в сети морщин. Желтые, жидкие пряди неопрятно торчат из-под туарской чалмы. Уродливо скривился набок перебитый нос. Старик поклонился и отступил назад. Екнуло больное сердце - перед Аторе раскланивался двойник, годами так десятью постарше.

Давно тени не захаживали в Альберу...

Он собрался, настраиваясь на защиту. С губ слетели забытые ритмы. Тень дрогнула, сквозь ее дымный силуэт пробился огонек фонаря, что висел над лавкой булочника напротив. Тень загустела, налилась силой. Аторе повысил голос, но ритмы не помогали.

- Так монеток жалко? - проскрипел старик-тень и затрясся в беззвучном смехе.

- Ты и горсти пыли не стоишь. Зачем пришел?

Если Чужак к нему зачастил, и Аторе выдерживает его визиты, почему бы не поговорить с тенью? Неприятно, но терпимо. Он поморщился, перед глазами поплыли круги - надо побыстрее заканчивать. К настоящему саламанкеро никогда не придут тени, если сам он их, конечно, не позовет. А вот Аторе чужая сила полюбила, как своего.

- Девять месяцев осталось, добрый человек, попомни мое слово, - старик сплюнул, кровавая роза расползлась по снегу, - конец слугам судьбы, конец...

Старик заковылял прочь, заметно прихрамывая на левую ногу. Дошел до ратуши и растворился в стене.

Аторе оторопело смотрел вслед. Тени и раньше проходили сквозь стены - это не новость. Скверно другое - старик не предложил сделку. Но тени никогда не являются просто так. А значит, договор состоялся, только он не понял еще, что отдал.

Ветер сбросил капюшон, насыпал снега за шиворот, Аторе очнулся и заспешил к ратуше. Нащупал в кармане ключ, открыл дверь во внутренний двор. Еле сдерживая нетерпение, пересек заснеженные аллеи. В глубине сада его ждал старый мейз Соккело - ровесник Альберы, а может, и старший брат. Вечнозеленый кустарник расступился, с готовностью принял Аторе.

Направо, поворот, дальше вперед мимо ложного хода, снова направо. Он знал мейз наизусть. Не просто знал - чувствовал. Грош цена саламанкеро, если тот не поладил с Соккело. А были и такие. Добраться до дерева через сеть ходов, большая часть которых вела в тупик, удавалось не каждому - мейз доводил бедняг до исступления, заставлял кружить на одном месте часами. Некоторые, обезумев, бросались напролом через зеленицу и расплачивались язвами по всему телу. Несмотря на безобидный вид, листья кустарника были ядовиты.

Его самый способный и самый любимый ученик Барбо Баке не раз штурмовал Соккело, прежде чем дошел до сердцевины. Но дерево так и не открылось старательному Баке...

Тоненький стебель едва доставал Аторе до груди. А ведь растет дерево не сто и не двести лет. По преданиям саженец привезли эпоху назад из павшей цитадели - с родины саламанкеро, которой больше нет.