Фентези 2016: Саламанкеро(СИ)

Вот почему тоннели были такими страшными! Вмешательство повлечет слишком большие перемены в судьбах других, всплеск от камня породит бурю. Нить рвалась очень редко, но если такое случалось, саламанкеро должен немедленно уходить из тоннеля. Бежать! А оставшись, он действовал на свой страх и риск - малейшее неверное движение могло стоить жизни. Так дерево защищалось от хаоса: оно уничтожало саламанкеро, а заодно и последствия его поступков. При других обстоятельствах можно было изучить соседние ветки и выбрать наименее разрушительный ход событий, но на это нет времени. Одна из девушек сейчас погибнет!

Аторе бросил взгляд на полынью - по пояс окунаясь в ледяную воду, хрупкая Мариза хватала накидку Брайды, тащила на себя, но мокрая одежда выскальзывала из слабых рук. Девушка беззвучно плакала, согревала закоченевшие пальцы дыханием и снова бралась за накидку.

Зер с ними, с правилам! Он не может вот так стоять и смотреть, как у него на глазах умирает девушка. Потом себе не простит. Чего бояться? Каждый день его навещает Чужак - куда уж хуже...

Аторе лег на лед, пополз, снова зашептал ритмы. Нельзя быстрее, нельзя медленнее, надо попасть в унисон. Есть! Он схватил накидку, потянул на себя, рядом всхлипнула еле живая от холода Мариза, посиневшие пальцы разжались. Аторе сунулся по плечи в полынью, поймал безвольную руку...

Изрядно перемерзшая, но живая, Брайда лежала на берегу. Кто-то сжалился и укрыл девушку теплым плащом. На выпростанной руке темнел шрам в виде закрученной нити. Вокруг суетились люди, успокаивали худенькую Маризу - как оказалось, сестру пострадавшей девушки.

Аторе тяжело поднялся с камня. Дело сделано.

Он задержал дыхание и вошел в плывущий рябью воздух, перебросился в тоннель. В тело впились тысячи иголок, волосы встали дыбом.

Когда он очнулся на скамейке перед деревом, солнце стояло высоко - бешеный ветер навел порядок и разогнал снежные тучи. Аторе дрожал, мокрая рубаха липла к телу. Надо кликнуть Энеко, пусть нагреет воды, приготовит сердечный отвар. Согреться и успокоиться - все, что сейчас нужно.

Он встал, побрел ко второму выходу Соккело. В голове крутилась назойливая мысль. Казалось - вот-вот он ухватит ее, развернет к себе и посмотрит нахалке в лицо, но каждый раз та ухитрялась улизнуть и принималась за старое. Почему-то вспомнился Чужак из сна - веревка скользила по его руке, наматываясь спиралью.

Аторе дошел до порога, полез в карман за ключами, но дверь распахнулась сама. Энеко почтительно поклонился и сразу заспешил на кухню. Как хорошо, когда тебя понимают с полуслова! Не раздеваясь, Аторе поднялся на второй этаж, плотно закрыл за собой дверь кабинета.

Сорвал плащ, застежка полетела на пол, жалобно звякнула. Аторе устало опустился в глубокое кресло рядом с камином, протянул к огню руки. Стало тепло и тело благодарно расслабилось. Он подождет, пока Энеко принесет отвар, а потом подумает, что делать дальше.

Картинки прожитого дня мелькали перед глазами. Аторе снова увидел шрам на запястье Брайды. Подскочи, заметался по кабинету, как пойманная в силки ритмов тень.

А потом вспомнил Чужака и веревку в его руках.

Девушка со шрамом нужна Чужаку! Неужели все так просто? Саламанкеро возвращают Брайду с порога смерти, и Чужак оставляет их в покое? Нет, не так... Аторе шел в дерево за ответом, как спасти гильдию, а, выходит, что выполнил волю неведомой силы.

И вряд ли Чужак вдруг захотел им помочь - это существо не способно на сострадание.

2. БРАЙДА

Брайда смутно помнила, что случилось после того, как неудачно поскользнулась на льду. Она могла поклясться, что видела, как блестит луч звезды у кромки полыньи и переливается гранями огненный шар. А потом стало очень холодно и жарко одновременно. Девушка хотела крикнуть, но холодный жар опалил горло, и она провалилась в темноту.

Неделю ее лихорадило. Где-то далеко шел праздник Ойль, укладывали в корзинки яблоки, жгли костры в заснеженных горных долинах, а Брайда металась в бреду между призрачными звездами и коркой льда. На короткие мгновения она приходила в себя, чтобы увидеть лицо Маризы - озабоченное, серьезное, и мамино - растерянное. Чьи-то руки поднимали ей голову, вливали в рот горький терпкий отвар. Брайда откидывалась на подушку и будто снова падала под лед.

Жар сменила слабость - тело будто окаменело, малейшее движение стоило невероятных усилий... Девушка рассматривала украшенные любицой потолочные балки, изучала длинные, чуть скрученные листики.

В то утро, когда Брайда смогла подняться с кровати, она сразу бросилась искать Маризу, но сестры не оказалось дома. Придвинув стул к окну, она забралась на него с ногами, укрылась овечьим одеялом. Будет дожидаться Маризу здесь!