Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции

Город управлялся совершенно самостоятельно. Во главе городского управления стояли консулы, а для заведывания военными предприятиями был избран дворянин Сент-Ком, получивший название губернатора города. Взаимные права и обязанности губернатора и города были строго определены. В заседании городского совета были редижированы законы, гарантирующие город от всякого произвола со стороны аристократии. Они заключались в том, что увеличение числа войск в городе или допущение войск иностранных может быть дано лишь с разрешения веча, что переговоры с послами, будут ли то союзники или неприятель, должны производиться губернатором в присутствии консула и двух советников, что никто кроме веча не вправе ни впустить в город католика, ни выдать паспорт для входа и выхода из города, что ключи от городских ворот должны быть в двух экземплярах и находиться и у губернатора, и у консула, что споры и дела между солдатами и горожанами должен судить не губернатор, а обыкновенный городской суд, что часть добычи достается городу, а для контроля избирается горожанин, который обязан сопровождать губернатора во всех его походах, что, наконец, охранение важнейших ворот в городе принадлежит горожанам[731].

Таково было состояние, в каком очутился Ним, таковы были принятые им решения. Как ни стеснительны они были для знати, все-таки знать находила в Ниме поддержку и могла с большиею энергиею вести дело восстания.

Но материальная помощь Нима была ничто в сравнении с тою нравственною поддержкою, какую давал Ним восстанию.

Как главный и важнейший центр кальвинизма в восточном Лангедоке, он обладал громадным влиянием на все города своей области. Пока в Ниме шла борьба партий, и он не мог стать в ясные и определенные отношения к власти, города окрестных областей — Виваре, Жеводана и других — ждали решения старейшего города. На них отражались вполне все колебания нимского веча. И в них, как и в Ниме, происходили споры между партиями, и им также мало не доставало (по словам современника), чтобы сдать свои города королю, как и Ниму. Поэтому, едва только Ним открыто пристал к восстанию, как в окрестных городах «рьяные» одержали верх и военные действия открылись в гористых областях Лангедока[732].

Особенно сильны были гугеноты в городах Обена, Прива и Пузен[733]. Ободренные примером восставших городов, они не только укрепляются в своих крепостях, но и начинают захватывать соседние замки. Так, жители города Вивиера (Vivers) и других, лежащих по соседству, собирают около шести тысяч войска, разрушают предместья и укрепляют замки[734]. А в это время в Виваре гугеноты захватывают замок Шейлар (Cheylar)[735]. Замок считался неприступною крепостью, и взятие его ободрило гугенотов. С торжеством рассказывали они, как повесил нос и менялся в лице губернатор Дофине, Горд (Gordes), когда ему донесли о взятии крепости[736]. Кроме того, они отобрали у католиков город Вилленеф, захваченный католиками еще в сентябре во время того страшного испуга и оцепенения, в каком находились гугеноты. Избиение католиков и особенно священников, произведенное гугенотами, было ужасно. Всех, кто оказывал им сопротивление, они убивали на месте. Два дня дрались на городских улицах, пока, наконец, гугеноты не заставили королевский гарнизон сдать город.

Ужас, наведенный их подвигами на жителей страны, их успехи и завоевания уничтожили оппозицию сколько-нибудь прочную со стороны королевских войск, и путь из Виваре в Ним сделался вполне свободен[737]. Занятие ряда крепостей было результатом победы[738]. Город Миребель[739], замки: Крюссоль[740], находившийся против города Валенса, Лагорс, Салава и Бозас, также как и город Дезен и множество других были приведены в состояние обороны. Во главе отрядов стояли повсюду лица, избранные городами ми известные своею храбростью. То были большею частью местные дворяне, как, например, сьер Гарриг и другие[741], хотя часто были избираемы в губернаторы и лица среднего сословия.

Вообще деятельность гугенотов была и здесь так же успешна, как и в западных областях. К маю 1573 г. в их руках находилась вся Севеннская область, значительная часть Виваре, много замков в Велэ и южных частых Лангедока около Нима.

Восстание началось здесь позже, чем в западном Лангедоке, его начала сама буржуазия, возбужденная примером и успехами гугенотов на западе. Она вела войну с властью при помощи и содействии знати. Успехи, обнаруженные конфедерацией), обусловливались и здесь тою крепостью союза, какая существовала между сословиями, и тем бездействием, тем бессилием, какое проявляла власть.