Фер-де-ланс

— Мисс Барстоу? — начал хозяин. — Говорит Ниро Вулф, доброе утро. Я позволю себе осведомиться, получили ли вы орхидеи? Никаких орхидей не получали? Простите, значит, произошла какая-то ошибка. Разве не вы оказали мне честь прислать записку сегодня утром с просьбой послать вам орхидеи? Не посылали никакой записки? Нет, нет, не беспокойтесь, здесь просто какое-то недоразумение. Простите за беспокойство, до свидания.

Мы одновременно положили трубки. Вулф откинулся на спинку кресла. Я торжествующе улыбался.

— Стареем, сэр. В молодости мы никогда не посылали девушкам орхидей, если они сами об этом не просили.

Щёки Вулфа не дрогнули. Он задумчиво выпячивал и втягивал губы. Рука его по привычке потянулась открыть ящик стола, но он тут же её отдёрнул, даже не коснувшись ручки.

— Арчи, ты много раз слышал, как я говорил, что я артист. Мне кажется, моя слабость — делать заявления, не лишённые драматического эффекта. Тем более не следует отказываться от них, когда обстоятельства того требуют. Так вот: в этой комнате витает смерть.

При этих словах я непроизвольно оглянулся, но он тут же пояснил:

— Нет, пока никаких трупов. Смерть ждёт своего часа. Она ждёт меня, возможно, всех нас, не знаю. Утром, когда я был в оранжерее, Фриц передал мне вот эту записку.

Он полез в карман, вынул листок бумаги и протянул его мне.

Я стал читать. Записка была следующего содержания:

«Дорогой мистер Вулф!

Неделю назад в Вашем доме мистер Гудвин преподнёс мне две необыкновенной красоты орхидеи. Не будет ли дерзостью с моей стороны просить Вас о шести или восьми таких же орхидеях? Они так прекрасны. Посыльный подождёт, если Вы будете столь великодушны и удовлетворите мою просьбу. А я от всей души благодарю Вас.

Сара Барстоу».

— Не похоже на неё, — убеждённо сказал я.

— Возможно. Ты знаешь её лучше, чем я. Я, разумеется, помню, как она вернулась сюда из оранжереи с брассокаттлеями труфотиана в руках. Теодор и я срезали для неё ещё дюжину и положили в коробку, а Фриц отнёс вниз. Когда сегодня в одиннадцать я вошёл в кабинет и сел за стол, я почувствовал, что воздух хранит следы чьего-то присутствия. Ты знаешь мою обострённую чувствительность на посторонних, вот почему я ограждаю свои нервы от них. Я знал, что сегодня был посетитель, и это встревожило меня. Я вызвал Фрица. Действительно, к нам заходил молодой человек, он принёс записку и остался ждать орхидеи. При нём была продолговатая фибровая коробка с ручкой, как у чемодана. Уходя, он унёс её с собой. Фриц, провожая его к выходу, видел её у него в руках. Но по меньшей мере минут десять посетитель оставался один в гостиной, ждал ответа. Дверь из гостиной в кабинет не была заперта, а дверь из кабинета в холл была закрыта. — Вулф вздохнул. — Увы, мисс Барстоу не писала мне никакой записки.

Я вскочил и бросился к нему.

— Немедленно уходите отсюда!

Он покачал головой.

— Уходите, — настаивал я. — Я могу в случае чего отскочить, а вы — нет! Чёрт побери, быстрее же! Я знаю, как обращаться с бомбами. Фриц! Фриц!

Фриц влетел в кабинет.

— Наполни кухонную мойку доверху водой, — распорядился я. — Мистер Вулф, ради бога, уходите, она может взорваться в любую секунду! Я сейчас постараюсь обнаружить её.

Я слышал, как Фриц пустил воду в кухне. Но Вулф не двинулся с места, а я, чёрт побери, не мог бы сдвинуть его, даже если бы попробовал. Он продолжал качать головой и даже погрозил мне пальцем.

— Арчи, пожалуйста… Прекрати панику! Ничего не трогай. Никакой бомбы здесь нет. Бомба шипит или тикает, у меня отличный слух. К тому же у мистера Кимболла не было времени, чтобы изготовить хорошую бомбу, а на плохую он не согласился бы. Это не бомба. Я тут поразмыслил, да и моё чутьё кое-что мне подсказало. Подумай сам: когда мистер Кимболл был у меня, в этом кабинете, он мог заметить мою особенность — я не делаю резких движений, ничего, что даже отдалённо можно было бы назвать резким движением. Кроме одного, и это он заметил. Я открываю ящик стола и сую туда руку. Если тебе это ровным счётом ничего не говорит, то ему — очень многое. Давай проверим.

Я буквально прыгнул на него, решив, что он немедленно откроет ящик стола, но он жестом остановил меня. Он просто собирался встать с кресла.

— Принеси из холла мою палку из красного дерева. Проклятье, делай, что тебе говорят!

Я выбежал в холл, схватил палку и бегом вернулся в кабинет.

Вулф уже встал и обошёл вокруг стола. Теперь он стоял с другой его стороны прямо напротив своего кресла. Протянув руку через стол, он пододвинул к себе поднос с бутылками и стаканом.