Фердинанд Великолепный

— Сейчас, сейчас... — прервал его Хмурый и принялся лихорадочно считать на пальцах. — Если они весят, положим, двести кило, это будет двести тысяч, а если триста, то триста тысяч.

— Точно! — подтвердил Весельчак.

— Знаешь что, Весельчак, мне хочется, чтобы они весили триста кило, а тебе?

— Мне тоже.

— Если они будут весить по триста кило, то получится вместе не меньше шестисот тысяч, а?

— Что-что, а считать ты умеешь, — протянул с уважением Весельчак. — Теперь дело только за инструментом.

— За клещами?

— Балда!

— За плоскозубцами?

— Остолоп!

— Ну так за чем же? За гвоздодёром?

— За пилой, баран, за пилой!

— Зачем же нам пила?

— Чтоб распилить бивни на части, деточка. Ты ведь триста кило не утащишь?

— Нет, не утащу, — согласился Хмурый.

— Вот видишь! Иметь дело с бивнями не так-то просто. Верно я говорю?

— Верно.

— Вот нам и нужна пила. Понятно?

— Понятно!

И Хмурый стал всё чаще и чаще сплёвывать на воду, что случалось с ним только тогда, когда он серьёзно задумывался. Наплевавшись вволю, он сказал с хитрой улыбкой Весельчаку:

— Слушай, Весельчак, а что же, слон так и будет ждать, пока мы у него отпилим бивни, а?

— Не понимаю, — ответил Весельчак.

— Что же, он будет смирненько стоять и ждать? Может, ещё скажет: «Пили, пожалуйста, Весельчак, пили!» Так, что ли?

— Хмурый!

— Чего?

— Я всё предвидел.

— Попросишь хорошенько, и согласится?

— Говорить я с ним не стану, — заметил Весельчак, — я его усыплю.

— Споёшь колыбельную?

— Смотри, как бы я тебе не спел колыбельную.

— Убаюкаешь слоника?

— Тебя убаюкаю.

— Спи, мой слоник, спи, усни, баюшки-баю...

— Убаюкаю, но только не так.

— Что это значит?

— А вот что: дам ему снотворного.

— Весельчак, ты гений! — завопил Хмурый. — Только где ты возьмёшь снотворное?

— В аптеке.

— Деньги у тебя есть?

— Немного есть. Остальные дашь ты.

Оба, вывернув карманы, принялись доставать деньги.

— Слон большой, пилюль понадобится много, но денег нам, кажется, всё-таки хватит. Не на что только купить пилу, — заявил Весельчак, пересчитав деньги.

— Пилу придётся украсть: другого выхода нет, — заявил Хмурый.

Весельчак глянул на него с восхищением:

— Смотри-ка, Хмурый, котелок у тебя варит. Стоит только захотеть.

Приятели направились к центру города, намереваясь купить пилюль для Доминика и стянуть заодно где-нибудь подходящую пилу.

XVIII

Скупив сонные пилюли чуть ли не во всех аптеках города, Хмурый и Весельчак с набитыми карманами появились под вечер возле сада, где жил Доминик. С некоторых пор друзья Доминика, дети и взрослые, каждый вечер, если только была хорошая погода, приносили ему разные сласти. Стоило протянуть руку с конфетами, как, откуда ни возьмись, появлялся Доминик, схватывал хоботом лакомый кусочек и, весело урча, отправлял его в улыбающуюся пасть. Как раз в тот момент, когда Хмурый и Весельчак входили в сад, друзья угощали Доминика лакомствами.

— Великолепно, — шепнул Весельчак Хмурому. — Мы дадим ему пилюли вместо конфет.

— Ага, — поддакнул Хмурый.

— Я думал, дело будет сложнее, — продолжал Весельчак. — Я думал, придётся пробираться в сад тайком...

— Ага, — поддакнул снова Хмурый.

— Вот сейчас мы подойдём к нему и как ни в чём не бывало сунем пилюли, а он — бай-бай...

— Хи-хи-хи... — захихикал Хмурый.

— Будь посерьёзней, — одёрнул его Весельчак. — Ты на работе, не строй из себя весельчака.

— Да ведь Весельчак — это ты, — заметил Хмурый.

— Я весельчак только потому, что у меня такая фамилия, а ты весельчак просто по глупости.

— Можешь не разоряться, — ответил Хмурый, — дай ему лучше поскорей пилюли.

— Погоди, время ещё есть, — шёпотом отозвался Весельчак. — Если мы дадим ему сейчас, он уснёт раньше времени, поднимется шум. Чего доброго, кто-нибудь догадается, в чём дело, вот мы и влипли! Мы угостим его пилюлями, когда по-настоящему стемнеет. А теперь давай подойдём поближе, погладим его по шее и хорошенько рассмотрим его бивни.

— Наши бивни, — также шёпотом поправил приятеля Хмурый.

— Конечно, наши, — согласился Весельчак.

— А который будет твой?

— Ещё не знаю. Наверно, тот, побольше, — ответил Весельчак.

— Никогда не делишься поровну... — застонал от огорчения Хмурый.

— А кто придумал этого слона? Я или ты? — накинулся на него Весельчак.

— Ты, но...

— Никаких «но»! — крикнул уже во весь голос Весельчак. — У меня права на самый большой бивень, понял? Даже от второго бивня мне причитается кусочек, вот только отпилим и...

Но тут он осекся: прямо на них шёл симпатичный на вид старичок.

— Не ссорьтесь, друзья мои, не ссорьтесь, — сказал симпатичный старичок. — Нет смысла ссориться. Такой хороший вечер. Не лучше ли подойти вон туда и поиграть с этим великолепным слоном. Ведь он само очарование, не правда ли?

— Ещё бы! — отозвался Весельчак.

— Конечно... — поддакнул Хмурый.

— Значит, вы уже больше друг на друга не сердитесь? — спросил старичок.

— Ну что вы! — в один голос поспешили заверить старичка Хмурый и Весельчак.

— В таком случае, я очень рад, — заявил старичок и направился к Доминику. Он стал бросать ему куски швейцарского сыра, которые тот ловко подхватывал хоботом на лету.