Ферма

Подобные вечеринки раз в месяц устраивались в сельском амбаре, который находился недалеко от нас, переоборудованном в нечто вроде клуба или городской ратуши. Они рассчитаны на мужчин и женщин определенного возраста, которых совершенно не интересует последний писк моды и гламура. Билеты, кстати, стоят достаточно дорого, сто пятьдесят крон на человека, то есть примерно пятнадцать фунтов. Поскольку ферма наша располагалась совсем рядом и звуки музыки были очень хорошо слышны, в качестве компенсации нам предложили их бесплатно. Мы с Крисом решили сходить туда. После фиаско на пикнике мы начали скучать по шумной жизни города. Друзьями нам пока обзавестись не удалось. Никаких приглашений после пикника я не получала. Позвонить мне было решительно некому. Но была и еще одна причина, по которой мы с Крисом решили сходить на танцы. Еще до отъезда в Швецию на протяжении нескольких лет мы не поддерживали интимных отношений.

* * *

Я старательно сохранял каменное выражение лица, чем выдал себя столь же безоговорочно, как если бы открыл рот от изумления. И дело было вовсе не в сексе, а в ошеломляющей искренности матери. А я не мог ответить ей тем же, во всяком случае прямо сейчас. Не располагая нужными сведениями, мать решила, что я по-юношески смущен ее откровенностью.

Я понимаю, что тебе неловко это слышать, но для того, чтобы понять и оценить то, что произошло в Швеции, ты должен знать мельчайшие подробности, даже неприятные. В особенности неприятные. После постигшего нас финансового краха я потеряла интерес к сексу. Ведь для того, чтобы заниматься им, нужно иметь хорошее настроение и радоваться не только друг другу, но и жизни в целом. Многие пары пытаются поддерживать интимные отношения на протяжении всего брака. Нам с Крисом в этом смысле повезло. Он был привлекательным темноволосым британцем, ненавидевшим власти, а я – симпатичной шведкой-блондинкой, которая еще никогда не встречала кого-то со столь радикальными взглядами. Мы оба были потерянными душами, обретшими дом и покой в объятиях друг друга. Наш секс стал праздничным подтверждением того, что мы объединились в команду, выступив вдвоем против остального мира. И пока мы вместе, нам не нужен больше никто.

Все рухнуло после того, как мы купили эти квартиры. Крис полностью доверял мне. Он всю жизнь работал не покладая рук и теперь хотел выйти на покой. Он готов был довольствоваться малым и начал больше времени проводить на рыбалке, долгими часами планировал, как мы будем ездить в отпуск за границу, или читал путеводители, рассчитывая посетить места, где мы прежде никогда не бывали. Он никогда не имел дела с банками или агентами по продаже недвижимости, с радостью передоверив принятие решений мне. Когда рынок обрушился, он сник совершенно, беспомощно глядя на меня, пока я пыталась сохранить хотя бы часть наших сбережений. Мы перестали быть командой. Я осталась одна. Он тоже был один. Я начала ложиться в постель пораньше, чтобы просыпаться с первыми лучами солнца. А он поздно ложился и поздно вставал. Мы перестали идти в ногу. И наш переезд в Швецию был отчасти вызван стремлением вернуть прежний ритм, дружбу и страсть, вновь обрести радость секса, словно он был археологическим сокровищем, похороненным под грузом пыли и обломков четырех последних ужасных лет.

На палубе парома, плывущего в Швецию, под звездным небом, мы с Крисом поцеловались. Это был не вежливый поцелуй в щечку, не нервное соприкосновение губами юных влюбленных, а поцелуй хорошо знакомых партнеров, проживших вместе целую жизнь и боящихся того, что страсть ушла безвозвратно. Мы не просто целовались; мы занимались сексом, в общественном месте, на верхней палубе, в холодном закутке позади спасательной шлюпки, на пароме посреди Ла-Манша. Я нервничала, нас могли застать врасплох, но, когда Крис начал оказывать мне недвусмысленные знаки внимания, я поняла, что он ждет, что вот сейчас я скажу «нет», найду какой-нибудь предлог или выражу беспокойство… Поэтому я решила подыграть ему. Мне нужен был символ перемен, я хотела дать ему понять, что отныне у нас все будет по-другому – мы вновь станем единым целым.

Потом, стоя на носу корабля, в ожидании восхода солнца и появления полоски земли на горизонте, я искренне верила в то, что пришло наше время – начиналось наше самое большое, но и, будем реалистами, последнее совместное приключение в жизни. Оно просто обязано было завершиться полным успехом, потому что мы заслужили капельку счастья. Оно должно быть у каждого, это уже из природы чувств, потому что человек не имеет абсолютного права на счастье, но все-таки его достоин каждый.

На ферме начались свои проблемы: загрязнение скважины, неприятности с Хоканом, другие неурядицы… Впрочем, они были всегда. Мы с Крисом заключили соглашение, что будем вести себя дисциплинированно и заниматься любовью строго по расписанию – мы даже составили график. Нарушения его исключались. И как раз с помощью таких событий, как деревенские танцы, мы рассчитывали создать у себя нужное настроение.