Ферма

Во-первых, премии за рекомендацию. Сейчас у нее почти что агентство. За годы работы она познакомилась со многими вип-персонами – как в центре Нью-Йорка, так и в его пригородах, – они ей доверяют. Когда она находит своим бывшим клиентам уборщицу или домработницу, няню или кормилицу, она получает гонорар – не слишком большой, но справедливый.

Увы, это немного, и до тех пор, пока Джейн не родит, бо́льшая часть надежд возлагается на готовку. Кулинария для Аты – дело не новое. Много лет у нее был свой стенд на ежегодной азиатской ярмарке во Флашинге[66]. Она продавала филиппинские блюда – пикантные, как лумпия, и сладкие, как хало-хало[67]. Именно через этот киоск с ней и познакомилась экономка Эрреры, которая однажды купила у Аты маленькую чашечку пансита луг-луг[68]. Ей так понравилось, что она принесла большой пластиковый контейнер в Форест-Хиллс, и миссис Эррера, отведав, согласилась: это лучшее, что она когда-либо пробовала. Ата начала время от времени работать на нее, доставляя еду для вечеринок и иногда оставаясь, чтобы помочь после них убраться.

Но теперь Ата хочет сделать этот бизнес своим постоянным занятием. Энджел сможет обслуживать большую часть повседневных заказов, к тому же общежитие заполнено филиппинками, которые умеют управляться на кухне и всегда хотят подработать. А дело Аты раздобыть клиентов и определить стратегию.

Ах, если бы она родилась в Америке! Иногда Ата думает об этом. У нее есть голова на плечах, такого мнения придерживаются все вокруг. И она не боится тяжелой работы. Сейчас она уже была бы богата – может, не настолько, чтобы жить на Пятой авеню, но почти. Третья авеню или даже Форест-Хиллс. Ромуэло был бы в порядке. Изабель наконец смогла бы отдохнуть. Эллен вышла бы замуж. А у Роя были бы лучшие врачи – специалисты, которые даже не смотрят на страховку. Целая команда.

Потому что в Америке нужно только знать, как делаются деньги. На деньги можно купить все остальное.

Рейган

– Это неправда, что у Ани был выкидыш. Ее заставили убить ребенка, – говорит Тася.

– Аня в порядке? – спрашивает Лайза неестественно тихим голосом.

Они инстинктивно оглядываются по сторонам. Координатор стоит в двадцати футах от них. Она разговаривает с новой хостой, прижимающей к груди рвотный пакет и трясущей головой так, словно у нее на шее ослабла какая-то защелка.

– Она католичка, – бесстрастно отвечает Тася. – Ее усыпили. Каким-то газом. Может, боялись, что у нее начнется истерика.

Лайза опускается на стул рядом с Тасей. Рейган остается стоять, хотя поднос, который она держит, становится все тяжелее, а место рядом с Лайзой пустое. Рейган волнуется. Результаты последнего УЗИ в порядке, но вдруг с ребенком что-то не так? Внутри, где никто не видит?

Тася внезапно озаряется сияющей улыбкой, которая занимает половину лица.

– Координатор смотрит в нашу сторону. Кажется, она меня подозревает.

– Где сейчас Аня? – спрашивает Лайза, тоже улыбаясь.

Это раздражает: тревога в голосе Лайзы противоречит улыбающемуся лицу.

Рейган, чувствуя, что ее подташнивает, ставит поднос на стол. Лайза отодвигает стул, освобождая ей место. Резиновые наконечники на ножках стула порвались, и на деревянном полу остаются две тонкие царапины.

– Я не спрашивала. Неприятности мне не нужны. Я не могу рисковать. – Тася комкает салфетку и встает. – Ну, поговорили, и хватит. Пожалуйста, продолжайте улыбаться, чтобы меня не заподозрили.

Рейган наблюдает, как Тася останавливается за соседним столиком поговорить с новой девушкой, которая тоже из Польши. Лицо ее сияет, как лампа, и искажено притворным смехом. Она может говорить о Холокосте или об автокатастрофе, в которой разбилось полсотни автомобилей, и никто об этом не догадается. Или, может быть, на этот раз все по-настоящему. Может, Тасю переполняет веселье несмотря на все, что случилось с Аней, ее подругой.

Тася направляется к мусорным бакам, ковыляя так, словно зажав между бедер баскетбольный мяч. Кто-то за филиппинским столиком окликает ее, и она останавливается. Широченная улыбка, безудержный громкий смех. Это перебор. Джейн, похоже, думает о том же и насмешлививо наблюдает за представлением Таси.

Не то чтобы Рейган знала, о чем именно думает Джейн. Она избегает Рейган с тех пор, как случилась неприятность с клещом. Как будто винит Рейган в своих бедах.

– Просто сядь, Рейг, расслабься. Ты не устала меня демонстративно избегать? – произносит Лайза набитым авокадо ртом.

– Я вовсе не избегаю. Просто ты мне не нравишься, – отвечает Рейган, зная, что это звучит по-детски.

Но она садится. Оттого, что она долго держала поднос, болит спина. Что еще остается?

– Бедная Аня, – произносит Лайза спустя некоторое время.

Рейган настороженно смотрит на нее, но Лайза говорит искренне.

– Бедная, – соглашается Рейган, представляя себе металлический стол и шелест бумаги. Представляет, как короткие ноги Ани раздвинуты, маска закрывает лицо, страшную тишину и сочащийся газ. Проснуться через некоторое время где-то совсем в другом месте, выскобленной, как дыня… Бр-р.