Ферма трупов

Вход в подвал находился позади дома. Я включила фонарик, и мы спустились по бетонным ступенькам, заваленным палой листвой. Похоже, внутрь давно никто не входил. Точнее определить не представлялось возможным — здесь, в горах, осень была в самом разгаре, и сверху, беззвучно кружась, то и дело слетали сухие листья, как будто звезды роняли хлопья пепла.

Уэсли попытался открыть дверь, но у него ничего не вышло.

— Придется разбить стекло, — еще раз подергав ручку, сказал он.

Запустив руку под куртку, он вытащил из плечевой кобуры свой девятимиллиметровый «зиг-зауэр» и резко ударил рукояткой по стеклянной панели в центре двери. Раздавшийся громкий звон, хоть и не был неожиданным, заставил меня вздрогнуть: мне показалось, что вот-вот из темноты возникнет кто-нибудь из стражей закона. Но ветер не донес ни шагов, ни голоса, и я ощутила тот неизбывный ужас, который наверняка чувствовала Эмили Стайнер перед смертью. Где бы она ни находилась в ту минуту, никто не услышал, как она плачет, никто не пришел спасти ее.

В переплете остались торчать маленькие кусочки стекла. Уэсли аккуратно просунул руку в отверстие и нащупал ручку изнутри.

— Черт, — налегая на дверь, пробормотал он. — Кажется, защелка заржавела.

Борясь с неподатливым замком, он все глубже засовывал руку, стараясь ухватиться получше. Замок вдруг поддался, и дверь распахнулась с такой силой, что Уэсли буквально влетел в проем, выбив фонарик у меня из рук. Несколько раз подскочив на бетоне, фонарик покатился по полу и погас. На меня накатила волна затхлого холодного воздуха. Из полной темноты донесся шорох стеклянных осколков — где-то там был Уэсли.

— Ты как? — Я на ощупь пробиралась вперед, выставив руки. — Бентон?

— Господи, — нетвердым голосом произнес он, поднимаясь на ноги.

— Что случилось?

— Вот черт, это ж надо. — Голос удалялся от меня куда-то вглубь.

Из темноты доносился хруст стекла под ногами, сопровождавший осторожное продвижение Уэсли вдоль стены. Глухо лязгнуло — судя по звуку, он опрокинул пустое ведро. Где-то вверху зажглась лампочка, и я сощурилась. Когда глаза привыкли к яркому свету, я увидела Уэсли, перепачканного и с капавшей из руки кровью.

— Дай посмотрю.

Я бережно взяла его за левое запястье, пока он осматривался вокруг, приходя в себя.

— Бентон, тебя нужно отвезти в больницу, — сказала я, увидев на ладони множество рваных ран. — Внутрь попало стекло, и еще нужно наложить швы.

— Но ты же сама врач. — Носовой платок, которым он обмотал руку, тут же пропитался кровью.

— Тебе надо в больницу, — повторила я, заметив, что разодранная левая штанина тоже потемнела от крови.

— Терпеть не могу больниц. — Несмотря на всю стойкость Бентона, в глубине его глаз проглядывала боль. — Давай осмотримся и потом выберемся из этой дыры. Обещаю пока не умирать от потери крови.

Где же Марино, черт бы его побрал?

Агент Фергюсон, похоже, не заглядывал в подвал годами. Собственно, не знаю, что он стал бы делать внутри — разве что он обожал пыль, паутину, ржавые грабли и лопаты и тронутый плесенью ковролин. На полу и на сложенных из шлакоблоков стенах виднелись потеки воды, а валявшиеся там и тут трупики сверчков ясно указывали, что они рождались и умирали здесь во множестве. Пройдя по периметру подвала, мы не обнаружили ни единого свидетельства того, что нога Эмили Стайнер когда-либо ступала сюда.

— Все, больше смотреть не на что, — сказал Уэсли. Багряный след, остававшийся за ним на полу, описал полный круг.

— Бентон, надо как-то остановить кровь.

— И что ты предлагаешь?

— Смотри вон туда. — Я ткнула пальцем в сторону, так чтобы он оказался ко мне спиной.

Бентон без лишних вопросов повиновался. Я быстро выступила из туфель и, поддернув юбку вверх, стащила колготки.

— Так, давай руку, — скомандовала я.

Плотно прижав к себе локтем его предплечье, как сделал бы любой медик на моем месте, я начала оборачивать колготками пораненную кисть. Я чувствовала его взгляд и вдруг остро ощутила его дыхание на своих волосах и его руку у своей груди. По шее вверх пробежала волна почти осязаемого жара — я даже испугалась, что Бентон тоже его почувствует. В полном смятении я как можно скорее закончила импровизированную перевязку и отпрянула.

— Этого должно хватить, пока мы не окажемся там, где будет что-то более существенное, — сказала я, избегая смотреть Уэсли в глаза.

— Спасибо, Кей.

— Видимо, мне надо спросить: а куда мы, собственно, отправимся? — Я продолжала говорить, стараясь скрыть волнение под безразличным тоном. — Если ты, конечно, не планировал, что мы будем спать в вертолете.

— Я предоставил выбор гостиницы Питу.

— Да ты рисковый парень.

— Ну, иногда на меня находит. — Уэсли щелкнул кнопкой фонарика. Снова запереть дверь он не стал даже пытаться.

В иссиня-черном небе половинкой золотой монеты сияла луна, и сквозь ветви дальних деревьев светились огоньки соседних домов. Знает ли кто-то из их обитателей, что Фергюсон мертв?