Фермуар последней фрейлины

Холод бетонного пола отрезвил ее.

Нужно бороться, бороться, пока у нее есть силы.

Настя снова попыталась встать — но не смогла. Тогда она поползла вперед — туда, где около стены в беспорядке были свалены коробки и ящики. Может быть, она сможет спрятаться среди них и выиграет несколько драгоценных минут…

На самом деле у нее не было разумных мыслей, ее гнало вперед инстинктивное, звериное желание спрятаться от опасности, забиться в темный угол, затаиться там…

Прямо перед ее лицом оказалась старинная книга. Она вспомнила, что говорил фальшивый полицейский. Эту книгу он хотел использовать, чтобы убедиться в правдивости ее, Настиных, слов. Значит, в этой книге написано об ее двоюродной прабабке, о той самой Анастасии Облонской, в честь которой она получила свое имя…

Может быть, эта книга поможет ей разобраться в том, что с ней происходит?

За железной дверью раздался грохот, словно там уронили что-то тяжелое, металлическое. Вслед за этим грохотом послышался приглушенный крик.

Это придало Насте новые силы. Она протянула руку, взяла книгу, заодно прихватила шприц, спрятала шприц в карман куртки, а книгу засунула за ремень джинсов и поползла вперед…

Шершавый бетон пола обдирал руки, холод пронизывал все тело, но она ползла, ползла вперед.

И наконец доползла до груды ящиков.

И снова ее действиями руководил не разум, а первобытный инстинкт. Она заползла за эти ящики, как заползает раненое животное в любую подвернувшуюся нору, в любую пещерку, чтобы зализать раны или умереть в одиночестве. Заползла — и затихла в смутной, неосознанной надежде переждать там опасность. Хотя разумная часть ее существа понимала, что, как только ее похититель вернется, он очень быстро найдет ее убежище…

Из своего укрытия Настя могла видеть часть комнаты и железную дверь, за которой совсем недавно скрылся фальшивый полицейский. Вдруг эта дверь медленно приоткрылась…

Настя ожидала увидеть своего знакомого, своего похитителя, своего мучителя — фальшивого лейтенанта полиции, но вместо него в дверном проеме появился огромный человек, до самых глаз заросший густой черной бородой, с длинными, как у обезьяны, волосатыми руками. На щеке его красовалась длинная кровоточащая ссадина, но громила не обращал на нее внимания. Он внимательно оглядывал комнату, словно кого-то в ней искал. И Настя без труда догадалась, кого ищет этот страшный человек: ее.

Настя похолодела, в желудке у нее словно образовался тяжелый снежный ком. По сравнению с этой гориллой фальшивый полицейский показался ей меньшим из зол. Она представила, что сделает с ней этот жуткий громила, если найдет…

Точнее, когда найдет, потому что найти ее в этом укрытии не составит для него никакого труда…

От страха Настя сжалась в комок и отползла назад.

При этом неустойчивая груда ящиков покачнулась и с грохотом обрушилась на пол.

Звероподобный громила обернулся на этот шум и медленно, неторопливо двинулся к Настиному убежищу. Он ничуть не спешил, потому что знал, что жертва никуда от него не денется, у нее просто нет никакого выхода. Он напоминал медлительного, неповоротливого, несокрушимого древнего ящера, свирепого хищника, который не догоняет свою жертву, а неспешно и неотвратимо загоняет ее в угол, чтобы там без помех расправиться с ней.

Настя отползла еще немного назад, к самой стене.

При этом она почувствовала, что тело все лучше слушается ее, отвратительная слабость, вызванная уколом, понемногу проходит, кровь быстрее струится по сосудам…

Впрочем, это вряд ли ей теперь поможет. Ей все равно не убежать от длиннорукого монстра…

Тут Настя ощутила легкое дуновение сквозняка. Она обернулась — и увидела в стене за грудой ящиков небольшое круглое отверстие. Это отверстие казалось слишком маленьким для того, чтобы в него мог пролезть человек, но все же, чем черт не шутит…

Настя полезла в него ногами вперед.

Она протиснулась уже до пояса, когда чернобородый громила подошел к груде ящиков и принялся расшвыривать ее.

Теперь, когда он был совсем близко, громила показался Насте еще страшнее, еще опаснее. Подгоняемая страхом, она отползла еще немного, еще дальше протиснулась в узкий проход. Теперь снаружи остались только плечи и голова.

Громила отбросил в сторону последние ящики и наконец увидел Настю. На его жутком лице появилась кровожадная, удовлетворенная улыбка — и от этой улыбки его лицо стало еще страшнее. От ужаса Настины силы удвоились, она выдохнула и отползла еще немного назад, протиснувшись еще дальше. Она отползала и отползала, и вот уже вся скрылась в проходе.

Чернобородый громила издал звериное рычание, опустился на колени и заглянул в темный лаз. Этот лаз был слишком узким для его мощного тела, все, что он мог — запустить в него руку.

Настя увидела перед самым своим лицом огромную руку с короткими волосатыми пальцами. Эта рука шарила в темноте, тянулась к Настиному лицу, как живое существо со своей собственной волей, как отвратительный волосатый паук. Настя застыла, как кролик перед голодным удавом. Еще немного — и волосатая рука схватит девушку, а затем вытащит ее из убежища…