Фернок 2 (СИ)

- Либо вы приходите сюда в течение полутора часов, потому что у самого времени в обрез и ждать дольше не смогу, либо я беру грех на душу и расправляюсь с ними…

- А не блефуешь? – послышалось в трубке, - Многие преступники такие крутые только на словах!

- Я что-то не въехал, Фернок, вы хотите попытать удачу? – спросил убийца, - То есть, на них настолько плевать, что вы готовы оставить мне на съедение, правильно вас понял?

В трубке:

- Не кипятись. Двинь пару раз по кастрюле…

Дамир:

- Это не шуточки…

В трубке:

- Конечно, нет. Со мной червивый аутист, начитавшийся детективчиков Чейза, пытается вести переговоры. Это совсем не смешно…

Кладбище:

- Все неприятности от самонадеянности. Слышали? – Дамир ждал совсем другой реакции от Фернока, а получил кое-что, с чем еще не сталкивался за свои тридцать шесть – полную уверенность в себе, неколебленность и поразительную твердость.

- Ты хочешь убить ребенка? За что? За то, что я грохнул твоего дружка, который в свою очередь грохнул свою дочь? – продолжил выступать Фернок, - Нет, слушай, иди-ка проспись! Это точно юмористическое представление, тестирующее мою логику. Чтобы я поверил в такое? Да увольте…

Фернок пришел в дом Миллеров не через полтора часа, как диктовал налетчик, а через три. Его какое-то время мучили сомнения в правильности собственного решения, но в конечном счете он оказался прав насчет моральной неподготовленности преступника – мать с пацаном были живы. Дамир просто поугрожал им чуть-чуть и ушел…

Кайлен сидела на диване и крепко обнимала своего сына Гилберта. Глядя на эту трогательную и одновременно прекрасную сцену, дарующую очень сильные эмоции, которую, наверное, не увидишь в современных мелодрамах, Фернок хотел улыбаться. Но обстановка не сильно предрасполагала к оптимизму.

Через десять минут заботливая мать впервые открыла рот:

- Почему вы не пришли? Я думала, вы не такой, как все…

Новый друг семьи Миллеров не хотел оправдываться:

- Конечно, нет. Я намного хуже.

Но все же чуть позднее, получше осмотрев квартирку, попытался объяснить, почему отказался идти на поводу у преступника

- Не все они храбры настолько, как пытаются внушить во время переговоров. Половина – просто сброд отбившихся от рук тунианцев, умеющих махать стволом у носа жертвы, а не стрелять – но эти домыслы, якобы подтверждающие его психологические знания, звучали неубедительно и смахивали на оправдание, - Порой, чтобы понять, может человек убить или нет, достаточно услышать его голос…

Попытавшись забыть о возникшем недоверии, Кайлен все еще очень положительно относилась к Эсмонду. Он, кстати, порекомендовал не обращаться в полицию, а позволить ему самому проучить кента.

Спустя сутки.

- Признаю! И что теперь, всех убивать?

- А почему бы и нет? Да и с каких пор тебя стала тревожить мораль? Ты же никогда о ней особо не задумывался, всю жизнь пекся только о деньгах!

- А что делать, если меня поймают? – нескончаемые опасения Дамира вконец утомили более решительного Беннетта, - Ведь ты, прося меня о таких вещах, явно ни на секундку не задумываешься о моем будущем!

- А ты проверни все по уму, грамотно, не допусти досадных накладок. Я что, должен тебя учить, как это делается?

Задача заключалась не столько в мести, сколько в исполнении последней словесно выраженной воли умершего.

Этому извращенному видению жизни было объяснение: в семье, стремящейся соблюдать этические каноны, преобладал закон выполнения просьб. В ней чтили отцовские наставления, передавая их следующим поколениям. Каким бы Дамир ни был подонком по отношению к совсем не заслуживающей смерти вдове, он оставался верен отцовским убеждениям (повторение).

Дамир сидел в своей машине, грызя орешки. Устав чувствовать неатрофированный стыд от не вовремя пробудившейся мягкотелости, он решил, что до матери с ребенком больше не дотронется и все свое внимание посвятит…

- Фернок! – преступник скрипел зубами от злости, периодически поднося ко рту узкое горлышко стеклянной бутылки, из которой исходил любезный, ублажающий душу аромат дешевого спирта, - Я прикончу тебя! Вот увидишь… - так он, глоток за глотком, проваливший “миссию”, становился все квелее. Сил на третью бутыль, увы, не оставалось, - Прикончу и, в общем, ты сдохнешь… - градусы, бьющие в

голову, подействовали на него как крепкое снотворное.

- Эй! – вдруг в боковое окно постучал экс-комиссар, проверяя спит ли араб, - Ты меня слышишь?

Двадцать минут назад.