Феромон (СИ)

- Мне не нужно твоё разрешение, Гэби. Я бы рассказал ей всё равно. Потому что это не только твой секрет. Мне жаль, что пока мама была жива, вы не смогли об этом поговорить. Но она знала, всегда знала, что Ричард отцу не родной. И можешь не бояться рассказать ему. Думаю, для него это вряд ли что изменит. Как и для меня, как и для Ричарда. Отец вырастил нас, и неважно, что показывает тест ДНК. Ричарду он такой же отец, как и мне.

- Мне жаль, Эйв, очень жаль, что я соврала. Я его очень любила. И была зла, расстроена, убита этой беременностью. Не знала, что делать.

- Габриэла, - мотаю я головой, заставляя её замолчать. Второй час всё это слушаю. Но не могу её ни оправдать, ни простить. Только смириться. - Он был женат. И ты прекрасно это знала. И что ребёнок не его - тоже. Но это тебя не остановило. Не вымаливай у меня прощение, я его вряд ли найду сейчас. Что сделано, то сделано. Мы выросли, мама умерла, а жизнь продолжается. И прости, я пойду. Мы всё же заедем ещё раз в больницу и устроимся в гостинице. Не прими за невежливость, просто времени у нас немного, и тратить его ещё и на дорогу туда-сюда не хочется.

- Да, конечно, - кивает она. - Держи меня в курсе, если у вас будут новости.

- Обязательно.

И я специально спускаюсь не во двор, а выхожу на улицу с центрального входа. Якобы поставить Ричарда в известность, что мы уезжаем, но на самом деле всё же смутить его.

- Даниэлла, - представляет он свою подружку именно так, как я и рассчитывал. Смущённо.

- Ричард много о вас рассказывал, легендарный Эйвер Хант, - в отличие от Ричи девушка улыбается открыто, демонстрируя красивые зубы, и пожимает мою руку уверенно и по-мужски крепко.

- Представляю, - потираю я когда-то разбитый им подбородок.

- Нет, нет, он тобой искренне восхищается, - берёт она за руку совсем стушевавшегося Ричи. - Я знаю, что у вас натянутые отношения. Но он гордится, что у него есть такой брат.

И, услышав, что мы уезжаем, предлагает подвести нас с Анной до больницы.

- Я на смену. И вы меня совсем не затрудните, - смотрит на часы на изящном запястье. - У вас двадцать минут на сборы.

- Мы с Даниэллой вместе работаем, - малодушничает Рич, а может, осторожничает. На месте девушки я бы обиделся, но не мне судить, я и сам не нахожу слов, как представлять Анну. И, думаю, этот вопрос надо решить как можно скорее.

- О чём вздыхаешь, красавица? - подкрадываюсь я. Невыносимо хочу её поцеловать, но худенькая девочка лет десяти как раз вышла развесить на верёвке бельё, и я ограничиваюсь тем, что занимаю соседнее кресло и сжимаю тонкие пальцы Анны в своих.

- Как ты думаешь, а с Дэвидом у Ивы серьёзно? - спрашивает Ан.

- Трудно сказать. Но по моим ощущениям, им она дорожит больше, чем кем-то из нас. Со мной она всё время мерялась силами, Ричарда использовала, а над Дэвидом всегда подшучивала. Дразнила и не всегда беззлобно.

- Тогда у них действительно есть шанс, - заглядывает в свою кружку Ан, допивает остатки чая.

- Мне кажется, у них все шансы. Неужели Ричард тебе плакался? - презрительно морщусь и, хрустя льдом, вылавливаю из портативного холодильника бутылку воды.

- За что ты его так не любишь? - она наклоняется, чтобы посмотреть мне в лицо, пока я откручиваю пробку.

- Не знаю, Ан. За то, что он просто был. Рос, хорошо учился, делал успехи. За то, что нас невольно всё время сравнивали. Всё детство я над ним издевался, потому что он был рохля. Худой, хлипкий, безобидный. А во мне кипела ревность или обида, не знаю, но я терпеть его не мог. Меня бесило всё, что он делал лучше меня.

- Наверно, он в тебе и взрастил это упорство, - смотрит она, как жадно я глотаю холодный напиток.

- Только однажды он меня всё же побил.

- Не может быть, - удивляется она.

- Да. Представляешь. Разозлился. И так треснул меня башкой, что рассёк подбородок. И я упал, увидел эту хлещущую кровь, растерялся. А он подбежал мне помочь. В общем, вышло, что я лежу, он надо мной.

- Нокаут, - смеётся она.

- Но, но, нокдаун, - поднимаю бутылку, возражая. - Я встал. Но уже прибежали родители. Меня в больницу. Швы. Все дела. Но вот что странно, ведь я с тех пор больше не заедался. Как отрезало.

- А за что он так разозлился?

- У него пропала любимая черепашка. И он решил, что это я. И это, конечно, был я, но тогда меня и под пытками не заставили бы сознаться.

- Ты убил его черепашку? - ужасается она.

- Конечно, нет! Я выпустил её обратно в пруд, из которого он её и притащил. Уверен, она там до сих пор живёт. Так что я её, можно сказать, вернул на родину. Но Ричард так по ней убивался.

- Какая же ты сволочь, Эйв! - качает она головой.

- Да, определённо тебе со мной повезло, - лыблюсь я.

- Ах, ну да, - улыбается она коварно. И почему, понимаю, только когда она произносит свою следующую фразу. - Мы же вместе.

- Потому что мы вместе, Ан, - протягиваю руку, несмотря на её сарказм. - И что бы ты сейчас ни ответила, это ничего не изменит.

- А ты что-то спросил? - игнорирует она мою протянутую ладонь, но меня это мало беспокоит, я сам дотягиваюсь до её руки и зажимаю в своих ледяных от воды ладонях.