Феромоны Монферрана

— Помнишь нашу с тобой австралийскую затею? Славу Варанавичуса из белого домика с цветочками, тетку, которая за него заплатила… — небрежно начал Шлык.

— Как не помнить, — навострил уши Каспар, который хранил в памяти гораздо больше, чем мог предполагать Рома.

— Так вот, эта бабенция…

Далее последовала история, которую Каспар прекрасно знал от Наташи. Знал, но пока не подавал вида. Хваткая «бабенция» Татьяна взяла Рому в оборот и звонила каждый день, требуя подать сюда немедленно Варанавичуса. А тот ехать не торопился…

— Ты подумай, какой абсурд: он ведь предназначен для ее сестрицы! Она решила сделать ей прэзент в виде принца заморского. Но почему-то сама бьет копытом в нетерпении, словно пенсионерка в сберкассе. А эта ее сестра, Наташа, судя по всему, не жаждет нашего Славика с гитарой. Я думаю, что здесь нечисто! — возмущался Шлык, а Каспар только кивал, пряча ехидство поглубже. — И главное, я никак не мог понять, чего эта акула-сводня от меня хочет?! Чтобы я клещами выковыривал мужика с другого конца света?!

Мужика-таки «выковыряли». Как Каспар и подозревал, Наташа была далеко не холодна к другу по переписке. Они решили, наконец, явить друг другу себя в натуральную величину. Он обещал прилететь… вчера. Должен был устроиться в гостинице и позвонить. Но не сделал этого. Пропал. И в игру, которая так не нравилась Шлыкову, вступила темная лошадка, доселе не проявлявшая активности. Невеста поневоле позвонила сама, без помощи сестры-посредницы. Робко и растерянно. Несмело и виновато, как и положено канонически отвергнутой барышне. Такая куртуазность тронула Рому куда больше, чем буря и натиск Татьяны. Он даже подыскивал пару-тройку добрых слов, дабы утешить обиженную, — а это для натуры дельца и проныры сродни самопожертвованию!

— Я ей говорю: мол, не бери в голову, опоздать на несколько дней из такой Тьмутаракани — обычное дело, — делился Шлыков. — Но… говорю — и сам не верю! А главное, мне тошно от одной мысли про эту фурию, которая с меня три шкуры снимет…

— Ты про Таню?

— Про кого же еще.

— У меня есть один план. Я его изложу. Только… — Каспар набрался духу и произнес. — … за половину той суммы, что тебе заплатила Татьяна.

Именно так! Кто-то, а Шлык не получит ни слова от доктора Ярошевского бесплатно… И Рома это принял как данность! Ведь это условие не противоречило его жуликоватому кодексу. Деньги он больше любил получать, чем отдавать. Но имел определенную долю уважения к тем, кто имеет те же предпочтения, что и он. Совет, данный бесплатно, не имел бы для него ценности. Что поделать — человек будущего…

Конечно, Шлыков не преминул поторговаться, и сговорились, что сперва будет небольшой аванс — ведь успех плана никто гарантировать не может. Получив причитающееся, Каспар открыл Роме маленькую тайну о том, что Наташа так и не удосужилась взглянуть на романтическое фото Варанавичуса. А это значит, что Шлыков вполне может …выдать себя за него. И как честный человек в создавшихся обстоятельствах жениться!

— Не пугайся — это лишь на крайний случай. Ведь ты ей можешь не понравиться! — утешал Каспар бывшего начальничка, который от такой наглости потерял дар речи. — У тебя есть два пути: обаять или отвратить от себя. Это уж соображай по ходу пьесы. Чтобы ей понравиться, нужен хорошо подвешенный язык и небольшие продовольственные подношения. Она мне говорила о том, что женщина питается тем, что осталось в тарелке у ребенка. Значит, нуждается! Работает она секретарем в суде, получает копейки. Взяток ей не дают, как я понял. Так что действуй. У тебя есть одно существенное преимущество перед настоящим Варанавичусом: ты работаешь в газете. А она мечтает о печатном слове. Вот и скооперируйтесь! Она тебе такую шикарную колонку о суде будет писать. Из первых, так сказать, рук…

— Ты спятил! — кричал Шлык. — А Татьяна?! Она-то видела фотографию! И со мной тоже знакома не понаслышке. Как ей-то все это представить?!

— А вот с этим уже разбирайся сам, — категорично заявил Каспар. — Сумей поставить стенку вокруг своей частной жизни. В конце концов, ты же на саму Татьяну будешь охмурять. Ее сестра — самостоятельная личность, к твоему сведению.

— Но ведь и для нее все рано или поздно выяснится… — судя по снижению интонаций, Рома уже скорее мозговал, чем паниковал.

— А ты скажешь, что давно искал повода с ней познакомится! Что о ней тебе рассказал я. Что ты затеял сложную комбинацию только затем, чтобы… в общем, придумаешь что-нибудь. Расскажешь ей про австралийские дожди, про аборигенов, про змей… да ей не Австралия нужна, а мужчина. Какая разница, откуда он прискачет — из Перта или из Бескудниково!