Феронакозия

Вахрушев опустил голову и замолчал. Неожиданно в зал заглянул второй охранник Вахрушева, которому, очевидно, надоело сидеть в машине. Он разразился матом и выхватил оружие.

– К стене! – приказал он Стасу. – Жорик, ты тоже!

Оба Стас и Жорик встали рядом лицом к стене с поднятыми руками. Вахрушев быстро поднялся. Подковылял к Жорику, забрал свой пистолет, потом подошел к своему спасителю и потрепал его по плечу.

– Забери у журналиста телефон и все, что у него при себе! – приказал он, – И обоих в расход!

Вахрушев повернулся, чтобы идти прочь, как вдруг вскрикнул и встал как вкопанный. Путь ему преграждала черноволосая молодая женщина. Он всмотрелся в ее глаза, она подняла руку и небрежно покрутила на пальце опаловый перстенек. Эдик тут же узнал в нем колечко его бабушки, которое он подарил ей когда-то незадолго до выстрела.

– Здравствуй, милый, – сказала она. Все остальные, Стас и двое охранников повернулись на звук ее голоса и замерли, никто не мог пошевелиться. Виола бесшумно обошла вокруг Вахрушева.

– Я скучала, – шепнула она Эдику на ухо, – А ты?

Вахрушев не мог произнести ни слова, он онемел от страха. Мысленно он начал взывать к своему духовному покровителю Батлаю.

– Не смей этого делать! – прорычала Виола, глаза ее заискрились, и до Вахрушева вдруг дошло, что она есть на самом деле.

– Виола! – он, наконец, выговорил ее имя, – Я долго о тебе вспоминал. Всегда хотел повторить с другими то, что было с тобой.

– Первая любовь, – демоница закивала и нежно погладила его по щеке, – она никогда, никогда до конца не забывается. Сегодня же мы все повторим!

Вахрушев затравленно смотрел на нее. Лицо Виолы излучало нежность и неподдельную любовь. Он отлично помнил это выражение. Сердце Эдика вдруг остро защемило от невыносимой гибельной тоски.

– Я его заберу, – обратилась Виола к Стасу, – а эти двое остаются в твоем распоряжении. Помнишь, достаточно одного крепкого удара в сердце и слов «Я служу тебе, Елизавета, и приношу кровавую жертву в твою честь!»

Виола взяла Вахрушева за руку, двое покинули зал и медленно начали спускаться по лестнице к машине. Стас вытащил из кармана раскладной нож с широким и острым, как бритва, лезвием и шагнул к ошалевшим телохранителям, окаменевшим, словно два великолепных воплощения ужаса.

….........................................

…..............................................

Поздно вечером Лиза и Завадовский покинули квартиру Лизиных родителей. Они так и не смогли придумать ничего, что могло бы облегчить Исаевым скорую разлуку с дочерью. Профессор и пациентка просто старались казаться веселыми, они наперебой рассказывали, насколько хорошо Лиза реагирует на лечение. Родители и сами заметили, как изменилась их дочь, как она резко, буквально за пару дней, повзрослела. За поздним обедом все вместе посмотрели длинный фильм, снятый Петром Владимировичем на раскопках в Сибири. На прощание Лиза долго обнимала отца и мать. И, возможно, в этот момент Петр Владимирович слегка встревожился, но Татьяна Валерьевна была очень довольна, она несколько раз повторила, что все ее тревоги сегодня исчезли, и отныне она будет радоваться каждому неповторимому мгновению жизни.

Лиза и профессор в тот день договорились побольше погулять по городу пешком. Они прошлись по любимым Лизиным местам мимо Исакия и Медного всадника через Сенатскую площадь к Александровскому саду и Английской набережной.

– Катерина знала, что ее племянница одержима? – спросила Лиза у Завадовского.

– Наверное, догадывалась о чем-то, – ответил он, – Но поверить в такое сложно. Я делал упор на то, что у тебя множественная личность. И она вполне со мной соглашалась.

– Ее дух на берегу сказал мне, что ее убили. Это был не несчастный случай. Она не ударилась головой о мостки, когда падала. Все было подстроено в интересах Сараджа Айдахара. Катерина ведь помогала Вам, профессор, держать моего демона взаперти. Ее убил кто-то из фанатов Сараджа, один из его верных слуг.

Завадовский молча кивнул.

– А как же так получилось, Евгений Александрович, что Вахрушев стал Вашим клиентом? – задала следующий вопрос Лиза.

– Ему так приказал его повелитель, Бабу Батлай, под этим именем он знает Сараджа. Сарадж Айдахар не хотел вступать в конфликт с Виолой, не трогал меня. Но всегда давал понять, что он рядом, что опасность ждет нас и в этом, и в ином мире.

– Либо Вахрушев однажды снова попытался бы меня убить, либо он сам, – кивнула Лиза.

– Помешать одному из влиятельнейших людей в стране получать мои консультации у меня оснований не было. Эдуард Вахрушев – тоже монстр, но он все же человек, а не демон. Прости, – прервал сам себя Завадовский.

– Ничего, – спокойно ответила Лиза, – монстр – правильное слово. Ни я, ни Виола, ни даже Сарадж не выбирали, кем стать, а Вахрушев стал чудовищем добровольно.

– Я вынужден был терпеть его визиты, наглость, и завуалированные угрозы.

– Понимаю, – ответила Лиза и остановилась. Они были уже возле клиники, рядом с калиткой маячила какая-то фигура, – Стас, это ты?