Фестиваль для южного города

– Я имею в виду этого иранского режиссера, – пояснила Дама. – Зачем вообще нужно было его приглашать?

– Он прилетел на фестиваль, – тихо сказал министр, с облегчением подумав, что у него большой кабинет. К тому же начальник управления кинофикации честно заглушал его голос своими ответами, стараясь сделать все, чтобы помочь своему патрону.

– Я знаю, зачем он прилетел. И знаю, кто его пригласил, – коротко сказала Дама, – но его визит сейчас очень не ко времени. О том, что его попытались убить, вам уже известно?

– Говорят, что это был какой-то ненормальный.

– Я сейчас звонила министру внутренних дел, – сообщила Дама. – Мне рассказали, что нападавший был вооружен и два раза выстрелил в режиссера. Только по счастливой случайности не попал, но тяжело ранил переводчика, которого увезли в больницу. Разве нам нужны такие проблемы? Я знаю, что вы друзья с министром иностранных дел, но иногда нужно думать на перспективу.

– Мы как раз поэтому посчитали, что визит Мовсани нужен нашей стране, – попытался возразить министр культуры.

– Нам не нужен человек, которого могут убить в нашей стране и который вызовет новый скандал на весь мир. И вообще нам не нужен такой фестиваль, во время которого могут убить нашего гостя. Вы подумайте над моими словами.

– Обязательно, – вежливо согласился министр культуры. Он не хотел много говорить, ведь метрах в пяти от него стояли несколько журналистов и каждый из них мог незаметно записать его разговор.

– И вообще нужно как можно скорее все закончить, – посоветовала Дама. – Пусть сегодня он будет на открытии и банкете, а завтра отправьте его домой. Не нужно дальше его мучить.

Министр знал, что на завтра запланировано вручение почетного диплома университета культуры их гостю. Но возражать не захотел. Если он скажет хотя бы одно слово, то стоявшие в кабинете журналисты сразу поймут, о чем разговор. В конце концов, пусть все решают организаторы кинофестиваля. Он не имеет никакого отношения к приглашению Мовсани и его нахождению в Баку.

– Подумайте над тем, чтобы немного прибрать эту кинематографическую братию. Они как дети, – снисходительно сказала Дама, – часто сами не понимают, что им нужно. Или как необходимо себя вести. Часто совершают неразумные поступки.

– Это их кинофестиваль.

– Который проводится в нашем государстве. Нужно всегда помнить, что они не совсем адекватны. Как и все творческие люди. Вы, наверно, слышали, что уважаемый господин президент недавно присвоил звание «народного писателя» одному очень молодому автору. Можете себе представить, что этот автор не был ни «заслуженным деятелем», ни «заслуженным работником». Я, конечно, попыталась возражать, но уважаемый господин президент решил подписать указ. Он всегда такой добрый и мягкий, благоволит всем этим творческим людям. Но я ведь руководствовалась благородными мотивами. И мне было даже по-человечески жалко этого новоиспеченного «классика». Его просто съедят коллеги. Они его и так не очень любят, а теперь вообще возненавидят. Как вы считаете?

– Возможно. – Министр покосился на стоявших в его кабинете людей. Кажется, один из них прислушивается к разговору. Как не вовремя она позвонила.

– В любом случае помните о том, что они часто совершают не очень продуманные поступки. Они ведь творческие люди и совсем не государственные деятели, как мы с вами. Подумайте над моими словами. До свидания, – почти нежным тоном сказала Дама.

Министр культуры вежливо попрощался и положил трубку. Тяжело вздохнул. Мовсани продолжали мучить журналисты и телеоператоры. Министр подозвал своего заместителя.

– Поедешь вместе с ним на обед, – тихо приказал он, – скажешь, что в последний момент меня вызвали в кабинет министров. Я не смогу присутствовать на обеде, ты меня понял?

– Конечно. Все уже заказано в «Фаэтоне». Мы его там будем кормить. Не беспокойтесь, я сам поеду с ним. – Заместитель министра гордился поручением. Он был человеком амбициозным и обрадовался возможности еще раз подтвердить свою незаменимость при встрече такого всемирно известного гостя. К тому же гость знал азербайджанский язык и это устраивало заместителя министра, который с трудом владел другими языками.

Дронго и Хитченс продолжали ждать режиссера в коридоре. Казалось, что у журналистов никогда не закончатся вопросы. Даже здесь были слышны их возбужденные голоса.

– Вы считаете, что это покушение было организовано иранской стороной? – крикнул один из них.

– Я считаю, что Иран не может быть причастен к подобному террористическому акту, – ответил Мовсани. – За этим преступлением стоят интересы других стран, я в этом убежден.