Фестиваль

До последней на сегодняшний день поездки на вокзал Владимир Владимирович успел заехать в свой рабочий кабинет и выслушать доклад группы наружного наблюдения по поводу загадочного микроавтобуса. Ему представили письменные описания внешности двух людей, находившихся в нем, вместе с их объяснениями и протоколами допросов.

– Водитель «японки» сидит тихо, а второй – по документам некто Бизневский – просится к вам на беседу! – четко отрапортовал сотрудник спецслужб и потупил глаза.

– Что, опять не удержался? – громко поинтересовался начальник.

– Ну, попинали слегка… Для острастки.

– Говорить может?

– Обижаете, Владимир Владимирович. Работали по инструкции. На теле никаких следов, все зубы в порядке!

– Ладно, давай…

Непривычный к подобному обращению Александр Александрович нервно всхлипывал на стуле, утирая многочисленные ушибленные места и ежесекундно трогая ноющую и раскалывающуюся на мелкие кусочки голову.

– Вы с ума сошли! Я лицо неприкосновенное… Я требую адвоката и конституционное право – позвонить по телефону… В Кремль.

– Вы получите все необходимое только в одном случае: если чистосердечно расскажете о причинах вашего странного поведения за последние несколько дней.

Бизневскому было все равно что говорить – лишь бы его отсюда выпустили. И он решил рассказать правду. Он поведал лысоватому человеку с умными глазами свою в общем-то обычную историю любовной страсти. Дело оказалось не стоящим выеденного яйца – просто некоторое время назад Александр Александрович окончательно перестал общаться с женским полом и начал испытывать нежные чувства исключительно к мужчинам средних лет. Когда его сравнительно недавно познакомили с Райляном, он сразу почувствовал к тому неудержимое влечение. Этим, собственно, и объяснялись его частые неожиданные появления то в офисе, то на съемках, то в поезде. Бизневский потерял над собой контроль и следовал за Иваном Григорьевичем везде: он тайно сопровождал его каждый вечер домой и так же тайно наблюдал каждое утро предмет своей страсти, выходящим из подъезда.

Когда же суперагент поехал в Петербург – да еще не один, а с девушкой, бизнесмена и мецената чуть не хватил удар, и он, ни секунды не задумываясь, отправился вслед за ним.

Кстати, после нескольких хуков по морде влечение к Райляну немного поутихло. Александр Александрович даже подумал, что, может быть, стоит повторить экзекуцию, о чем, немного придя в себя, уже в ироничной форме сообщил своему собеседнику.

Инцидент был полностью исчерпан через полчаса, Владимира Владимировича удовлетворили объяснения поклонника нетрадиционных отношений, он извинился перед Бизневским и проводил того до двери.

– Спасибо вам, – неожиданно сказал Сан Саныч, чувствуя, как в его душе зарождаются флюиды симпатии к этому немногословному невысокому человеку.

«Он весь такой миниатюрный, ласковый какой-то», – подумал бизнесмен, выходя из здания мэрии.

Стоя на перроне, Иван Григорьевич тем временем призывно всматривался в лица провожающих, ожидая появления своего товарища. Вскоре товарищ появился, они перебросились несколькими дежурными фразами и расстались без сожаления и сантиментов.

Утром в Москве на двух машинах путешественников встречали полковник Сопылов и старший офицер Виталик. Третий, «основной» сотрудник Ваниного ближнего круга, занимался в офисе подготовкой небольшого фуршета в связи с возвращением на родину суперагента.

– Как дела, Геннадьевич? Деньги не нашел?

Сопылов отрицательно покачал головой и крайне серьезным тоном пообещал:

– Найду. Жилы из себя и из других все вытяну, а найду!

Услышавшая вопрос Светлана выждала момент, когда полковник и Виталик разошлись по машинам, и тихо шепнула на ухо Ване:

– Милый, конверт с деньгами у тебя в пиджаке. Он никуда не исчезал, он просто провалился за подкладку.

– Не может быть!

– Эх, ты… Тоже мне – представитель секретных служб. – Света улыбнулась.

– Скажи честно, ты подбросила мне свои деньги?

– Ну, конечно. А чтобы их заработать – занималась торговлей оружием, наркотиками и проституцией. Последние пятнадцать лет…

– Зачем ты так шутишь…

– С приездом, Ваня! Как отдохнул? Давай включайся в работу. У меня к Гастарбайтеру и к съемкам передачи «Смех без причины» бесповоротно добавился Карлович с художественным фильмом. – Флюсов тепло обнял товарища и, показав глазами на сидящего в кресле сатирика Мондратьева, добавил: – Ну, этого ты знаешь. Будет нам помогать!

– Если получится… – пытаясь казаться скромным, отреагировал Сергей Львович.

– Он подготовил некоторый план мероприятий по увековечиванию имени Клауса в сердцах простых москвичей и только что начал мне его излагать. Сережа, если можно, повтори сначала для Ивана Григорьевича.

– Конечно-конечно. – Мондратьев засуетился, пытаясь прикурить сигарету, и, сделав глубокую затяжку, начал: – Пункт первый – создание небольшого литературного сборника под названием «Рассказы о Клаусе», куда войдут истории, повествующие о том, как он учился в школе, служил в армии.

– Он не служил.

– Ну, неважно. Как однажды в ранней юности бросил курить, выпивать.