Фетишист. История Джерри Брудоса, «обувного маньяка»

– Эта бедняжка покончила с собой, – объяснял Стовал. – Свидетели говорили, что она скатилась в депрессию, от которой давно страдала. У нее было достаточно времени, чтобы принять яд, сполоснуть стакан и поставить флакон обратно на верхнюю полку. Потом начались конвульсии, и она упала, ударившись головой об угол столешницы.

Стрихнин убивает, изматывая организм спазмами; кровоподтеки на горле тоже были вызваны ими, а не странгуляцией. А когда причиной смерти являются конвульсии, трупное окоченение развивается быстрее. Она действительно была жива в полдень – как и говорил ее муж.

Суд присяжных снял с него обвинение в убийстве и объявил причиной смерти самоубийство.

Джим Стовал постоянно держал напоминание о внимании к деталям у себя на рабочем столе, а под столом у него обычно стояла пара лыжных ботинок. Лыжи были его увлечением и страстью – помимо работы в полиции. Он катался тридцать пять лет, был членом Ассоциации профессиональных инструкторов США, а в отпуск проводил тренировки в Орегоне и Колорадо. Лыжами увлекалась вся его семья. Сегодня его дочь – лыжный инструктор, а сын – лыжник и адвокат.

В 1970 году Джим Стовал получил титул «Детектив месяца», и о нем написали в журнале «Парад», официальном печатном органе правоохранительных служб, в числе десяти наиболее выдающихся офицеров полиции Америки.

Никогда еще он не встречался с таким сложным делом, как то, которое по-настоящему начнется 26 ноября 1968 года – ровно десять месяцев спустя после исчезновения Линды Слоусон. Второе дело было частью паттерна, но паттерна со множеством переменных, проявившихся не сразу. Серийный убийца никогда не останавливается. Он убивает снова и снова, пока кто-то другой не остановит его. Он тщательно продумывает свои убийства, запоминает, какие из приемов сработали, и в дальнейшем добавляет их в схему.

Но для детектива, который знает, что искать, он оставляет след – очевидный, как дорожка из хлебных крошек.

Глава 5

К осени 1968 года Джерри Брудос нашел работу – снова электриком в компании к югу от Салема. Работа так себе, но все же. Его брак оставался стабильным, хотя между супругами и возникло некоторое напряжение. Дарси охладела к его сексуальным поползновениям; она нечасто отказывала ему, но он чувствовал, что кажется ей отвратительным. Она часто отсутствовала дома, проводя целые дни со своими двумя сестрами, которые были ее лучшими подругами.

Однако он по-прежнему правил в доме железной рукой. Джерри объявил Дарси, что гараж с мастерской – его владения, и он не хочет, чтобы она заходила туда без разрешения. Он поставил на дверь засов и запирал его, чтобы обеспечить себе уединение. Она жаловалась, потому что в гараже стоял морозильник, но Джерри лишь отвечал:

– Просто скажи, что готовишь на ужин, и я все достану из морозилки. Я не хочу, чтобы ты врывалась в мою фотолабораторию, когда я работаю, – засветишь мне пленки.

Насчет чердака он волновался меньше. Достаточно было сказать Дарси, что там полно крыс и мышей, и она перестала заглядывать туда. На чердаке Джерри хранил свои сокровища: коробки с обувью и бельем всех размеров и цветов. В некоторые вещи он даже мог влезть и проводил целые часы, наслаждаясь прикосновением мягкой ткани к своей голой коже. Эти бюстгальтеры и трусики принадлежали только ему, и он не хотел, чтобы Дарси трогала их или спрашивала, откуда они у него.

Он даже запретил ей без предупреждения возвращаться из дурацких визитов к подружкам.

– Будешь мне звонить, прежде чем приехать домой, – объявил он. – Я хочу знать, кто может мне свалиться на голову.

– Но я же твоя жена! – запротестовала она.

– Просто звони, и все.

Спорить не имело смысла. Она стала звонить, но и этого оказалось недостаточно. Джерри осаждал ее подруг звонками, стоило ей выйти за порог.

– Он хотел знать, где я, что я делаю, когда вернусь домой. Он жутко меня ревновал, спрашивал, с кем я, – а я встречалась только с подругами. Однажды я задала ему вопрос, зачем он постоянно меня проверяет и почему я не могу вернуться в собственный дом без звонка? Он обратил это в шутку. Сказал, что ему надо успеть выгнать блондинку, с которой он проводит время, прежде чем я приеду.

В действительности он никогда ей не изменял – по крайней мере, насколько Дарси было известно. Шутка была дурацкая. Она начала слегка побаиваться его, потому что он так странно себя вел. Физически он никогда не причинял ей вреда, но он был такой большой, и даже его друзья говорили, что Джерри – самый сильный из всех, кого они встречали в жизни. Он мог в одиночку нести на спине холодильник без видимого усилия.

Фантазии о том, чтобы брать девушек в плен, впервые возникли у Джерри Брудоса, когда ему было семнадцать. К двадцати девяти годам он так отточил и усовершенствовал их, что они превратились чуть ли не в цитаты из Крафт-Эбинга, садистский кошмар.