Февральская сирень

Собака — это съеденные туфли, самые любимые или только что купленные, на выбор. Это комья шерсти во всех дальних и не только дальних углах квартиры. Это шерстяной «начес» на любой одежде, появляющийся через минуту после того, как вы эту самую одежду отпарили и отчистили.

Это следы грязных лап на только что вымытом ламинате. Библиотека, зачитанная до дыр от собачьих зубов. Невозможность уехать в отпуск всей семьей. Мокрый нос, утыкающийся в самые неожиданные участки тела, когда ты этого совсем не ждешь.

Собака — это искренняя, незамутненная радость от того, что ты пришла домой. Это готовность защитить тебя от любого врага. Это абсолютная доверчивость, написанная на морде, которая укладывается у тебя на коленях, чтобы ты ее погладила. Это подставленное беззащитное розовое пузо, которое тоже нужно почесать, вызывая урчание, которое означает крайнюю степень удовольствия.

Если вы хотите познать абсолютное счастье, то забудьте про чувство ответственности, которое вы хотели воспитать в ребенке, покупая собаку. Заведите ее для себя, и это будет единственное на свете существо, которое никогда вас не предаст и не обманет.

Глава 3 Приют последней надежды

Глаза собаки удивительно человечны. Люблю их, умны они и добры, но люди делают их злыми.

Фаина Раневская

В субботу утром ее разбудил непонятный звук. Странное цоканье сначала раздавалось на лестнице, ведущей на второй этаж, потом в коридоре, а потом уже совсем рядом, в спальне. Теперь оно сопровождалось пыхтением и сопением, и Лелька напрягла не включившийся еще спросонья мозг, чтобы сообразить, не остался ли ночевать в их квартире кто-то из знакомых с маленькими детьми. Маленькие дети, могущие пыхтеть и сопеть, перевелись у ее друзей лет восемь назад, но мало ли?..

Ничего подходящего на ум не приходило, и в тот момент, когда Лелька уже была готова списать странные звуки на высадку десанта инопланетян и, зарывшись поуютнее в подушки, заснуть снова, что-то запыхтело уже совсем над ее ухом, и влажный шершавый язык прошелся по ее щеке и мочке уха. Она рывком села в постели.

Рядом с кроватью сидел громадный пес, который умильно смотрел на нее, слегка наклонив голову. Язык розовой лопатой вываливался из пасти, в печальных глазах отражалась надежда и чуть-чуть тревога, мощные лапы разъезжались по скользкому ламинату.

«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй», — вспомнила она эпиграф к книге Александра Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву.

— Может, тебя Цербером назвать? — спросила Лелька у собаки, которая, впрочем, ничуть не была похожа на чудище. Голова у нее была одна, и слюна из пасти не капала.

Пес, услышав обращенную к нему речь, немедленно заскакал, стуча хвостом по краю кровати и создавая ужасный шум.

— Ну ты и теленок, — мрачно заметила Лелька. — Взяли тебя, такого огромного, на свою голову. Намучаемся теперь.

По коридору прошлепали босые пятки, и в спальню заглянул сын.

— Ты чего в такую рань встала? — удивился он. — Суббота же.

— А сколько времени? — Лелька перевела взгляд на стоящий на тумбочке будильник. — Полседьмого? — в ужасе возопила она. — Нет, где были мои мозги, когда я согласилась на эту аферу с собакой! Быть разбуженной в субботу ни свет ни заря какой-то псиной без роду и племени! Ну, где справедливость?

— Я сейчас его выведу погулять, — дипломатично сказал Максим, аккуратно отодвигая собаку от бушующей матери. — Потом покормлю, а ты спи, мам.

Улыбнувшись, она откинулась на подушки, прислушиваясь, как сын одевается в своей комнате, потом вместе с собакой сбегает вниз по лестнице и возится в прихожей. Хлопнула входная дверь. Все, ушли.

— Да-а-а, если для того, чтобы выгнать Макса на улицу, нужно было завести эту псину, оно того стоило, — пробормотала Лелька, вспоминая хлопоты вчерашнего дня.