ff5788b584fa44afefd637d6c6eda23a

— Ты не будешь это долго носить, сладкая, — мурлычет он мне в ушко, в то время как пропускает меня и закрывает дверь в ванную.

О мой…

Я быстро снимаю свою одежду, всю, кроме трусиков, и лечу под одеяло, прижимаясь к ароматной футболке Гаррета и простыням.

Нам надо поговорить. Я знаю, что мы должны поговорить. И я хочу поговорить. Но я хочу также больше секса. Я не сомневаюсь, что сказала что-то, скорее всего, постыдное о себе, но это — правда. Билли был последним мужчиной, который прикасался ко мне, а я была в такой печали, что не могу припомнить этого.

Иногда мы с Адамом занимались мощным петтингом, но никогда это не приводило меня к оргазму.

Моя пятилетняя–само–наложенная засуха закончилась, и я готова греться в лучах страсти.

Джордан, очевидно, узнал некоторые детали о прошлом Гаррета, и он не волновался о том, что оставляет меня здесь. Если бы я была в опасности, Джордан не допустил бы этого. Он гнал бы меня прочь — пинками и криками.

Я знаю, что в безопасности с Гарретом. И я не нуждаюсь во мнении Джордана по этому поводу, чтобы быть уверенной. То, что я должна знать, это как кто-то может настолько принимать обязательства по защите кого-то, если прервал другую человеческую жизнь? Поскольку мужчина, которого я знаю, не будет убивать кого-то без причины. Точно так же, как и мой отец.

Дверь в ванную открывается, и все мысли об отце и убийстве исчезают. Гаррет заполняет дверной проем с маленьким полотенцем вокруг своих узких бедер, привлекая вниманием к восьми кубикам и v-образным мышцам.

Ням.

Я скольжу пристальным взглядом по его татуировкам и поднимаю к чисто выбритому лицу, вижу влажные, прилипшие к голове карамельные волосы и наполненные сексуальным обещанием глаза.

Я думаю, что мои трусики только что воспламенились.

— Видеть тебя в моей кровати, в моей футболке… — он затихает с глубоким хриплым урчанием. — Никогда не позволю тебе уйти, Сладкая. Поняла меня?

— Я поняла тебя Гаррет, — шепчу я, тихо благодаря свою маму за то, что она послала мне мужчину, который защитит мое сердце, так же, как она всегда мне обещала.

Клянусь, я не верю своим глазам, разглядывая доминирующего мужчину, стоящего передо мной, и слыша её нежный голос.

Да.

Глава 16

Гаррет

Она заполучила меня.

Я не знаю, будет ли Эмили всё ещё со мной, как только она узнает человека, которым я являюсь в глубине своей души.

— Я собираюсь надеть спортивные штаны, а затем мы поговорим, — выдавливаю я, не желая ничего больше, чем сорвать своё полотенце и войти глубоко в ее тело. Разочарование на ее лице говорит, что она чувствует то же самое.

Я следую в свою преимущественно пустую гардеробную и заставляю себя поступить правильно. Когда натягиваю спортивки на свои бедра, я покидаю гардеробную, грубо вытирая свои влажные волосы.

Эмили смотрит на меня тлеющим взглядом, когда я сбрасываю полотенце, удерживая свой строгий контроль, но все равно вспоминая, как она хваталась за меня, в то время как я глубоко входил в ее податливое тело своей стальной длиной.

— В основном я воровал электронику и наркотики, — начинаю я. Действительность ситуации удаляет похоть из ее золотисто-зеленых глаз. Я сажусь на кровать лицом к ней, в то время как девушка натягивает стеганое одеяло себе на грудь. Защитная реакция. Я понимаю это. Я, бл*дь, ненавижу это, но я понимаю.

— Я начал делать мелкую работу с моим отцом, когда мне было двенадцать. Думаю, ты знаешь, что Клайд сидел в тюрьме до того, как переехал сюда, — она кивает, так что я продолжаю. — Он работал с моим отцом до этого. Дэрил Шарп — так его зовут. Он не отец. Он никогда им не был.

Я пытаюсь унять свой гнев и продолжаю.

— Как только у него не стало Клайда, Дэрил начал обучать меня взламывать замки. Я быстро схватывал, поэтому он учил, и как обчистить карманы. Затем была продажа угнанных машин. Я мог управлять чем угодно на колесах к тому времени, когда мне исполнилось тринадцать. И так в течение многих лет: мы грабили дома, угоняли машины, обчищали карманы, совершали легкие разбойные нападения и всякие подобные вещи.

Это гребаный отстой. Я смотрю в лицо Эмили, пока объясняю это сокрушающее дерьмо. Она выглядит убитой горем.