Фиалки под снегом

– Знаешь, дорогая, в жизни бывают разные ситуации. Если бы кто-то, когда я еще был в твоем возрасте, сказал мне, что я совершу все эти преступления, я бы рассмеялся ему в лицо. Именно рассмеялся, потому что подобное несколько лет назад казалось мне абсурдным. Но потом мой брат совершил преступление. Я его понимаю, однако мне все равно обидно, почему он не поделился со мной своими проблемами. Мне кажется, вдвоем мы нашли бы выход. Он жил тогда в Якутске, далеко от меня, и, наверное, это многое объясняет. Притом ему требовались большие деньги, а у меня тоже была семья, дети. В общем, он выбрал то, что выбрал, и сел на десять лет. Подельники обманули его, – Чебриков достал из кармана платок и вытер глаза.

– Я знаю эту историю, – вставила Катя. – Сегодня я посетила вашего племянника.

– Правда? – Лев Иванович положил ей руку на плечо. – Ты видела, в каком он состоянии. Прошу тебя, помоги ему, когда меня посадят. Обещаешь?

Зорина наклонила голову.

– Спасибо, – прошептал Лев Иванович и выпрямился. – Брат отсидел от звонка до звонка. Вышел и окунулся в нищету. Ни хорошей работы, ни денег. Сама понимаешь, двери многих предприятий для него закрылись. И он, опять не посоветовавшись со мной, связался с бывшими подельниками и стал их шантажировать. А они в то время ни в чем себе не отказывали и жили в свое удовольствие. Брат справедливо рассудил, что, раз они ничего не сделали для спасения его жены, то он имеет полное право на свою долю. Однако они не собирались с ним делиться, – он прерывисто задышал. – Эти гады пригласили его на охоту, чтобы поговорить, и там его убили. У них были деньги, и они заплатили продажным судьям, которые все обстряпали как несчастный случай. Когда я узнал об этом, то попробовал взывать к справедливости, но меня никто не захотел слушать.

– И вы решили мстить, – подсказала Зорина.

Чебриков кивнул:

– Но не сразу. Прошло не одно десятилетие, прежде чем я собрался повидать преступников. Сначала я просто хотел заставить их раскошелиться и помочь Гришиным детям, которые влачили жалкое существование. А поскольку брат называл мне их имена и фамилии, я занялся поиском этих людей. Первым на моем горизонте появился Перепелюшкин. На одном из форумов в Интернете промелькнула о нем информация, и я отправился в Приморск и узнал его адрес и номер телефона. Я позвонил ему, сразу раскрыл карты, то есть назвал себя, и мы встретились в одном кафе на набережной. Знаешь, Катюша, – он грустно улыбнулся уголками губ, – до этого я почему-то считал, что интеллигентные люди не способны на подлости. Признаюсь, вид этого Перепелюшкина меня немного сбил с толку. Я ожидал увидеть эдакого жлоба, а передо мной вдруг предстал интересный интеллигентный мужчина, с ног до головы адвокат, причем безумно честный. Если бы он попался на глаза какому-нибудь режиссеру, то его тут же бы утвердили на эту роль, и Станиславский не кричал бы «не верю». Я немного растерялся, но все же взял себя в руки и начал неприятный для нас обоих разговор. Я нервничал, а холеное лицо Михаила не выражало никаких эмоций, ни тени испуга или жалости. Я для него не представлял угрозы, всего лишь мое слово против его, поэтому он меня не боялся. Когда речь зашла о деньгах, он лишь посмеялся мне в лицо.

– Вы что-то путаете, голубчик. Преступник – это ваш брат, как я понял из вашего рассказа, а я тут вообще ни при чем. Про какие деньги вы говорите? Как, вы сказали, его фамилия? Соболев? Никогда не слышал о таком. Я, между прочим, известный адвокат и никогда не опустился бы до воровства. Вы меня с кем-то путаете.

Я собрал в кулак всю волю, атаковал его со всех сторон, но ничего не добился.

– Если вы не оставите меня в покое, я вызову полицию, – пригрозил он.

– Зачем вы сюда пришли, если никогда не слышали о моем брате? – спросил я.

Михаил побагровел, а потом взял себя в руки:

– Сначала я не понял, о чем пойдет речь.

Я решил вытащить из кармана последний козырь:

– Брат оставил письмо, в котором подробно описывает ваше преступление и роль каждого из вас.

После этих слов Перепелюшкин преобразился. Теперь передо мной сидел настоящий убийца, со звериным оскалом на искаженном лице, ничем не напоминающий доброго интеллигентного защитника.

– Идите в полицию, – прошипел он. – Чего же не идете? – Усилием воли ему удалось взять себя в руки, и он продолжал: – Не надо со мной блефовать. Я прекрасно знаю, что у вас ничего нет.

Я побледнел. Сила была на его стороне. Наверное, весь компромат, если таковой и был, они хитростью забрали у брата. Михаил бросил на стол деньги и поднялся:

– Сегодня я добрый, оплачу ваши расходы. Но больше не попадайтесь на моем пути. И помните: я сильнее вас. Если не хотите неприятностей, забудьте про меня. Растите спокойно детей брата, чтобы на вас не лежал грех.