Фиалковый маршрут

— Да где же «ну вот»? Неправду они сказали, лжецами стали. Экономно и по-хитрому они выбрали для любви один захудалый объект и забыли, что надо любить жизнь во всём её многообразии: надо любить рисовать, любить размышлять, любить пахать, любить шить, любить конструировать, любить строить, любить полы мыть, любить деревья высаживать, любить детей успокаивать, любить развивать науку и технику, любить помогать друг другу, любить ходить, бегать, танцевать, учить, учиться и сохранять наследие предыдущих эпох.

— Как это делает человек в широкополой шляпе…

— Он — кладезь мудрости. Фиксирует, анализирует, запечатлевает на бумаге. И делает это очень искусно. ещё раз откинула шторку и взглянула на соседний воздушный корабль. Мне стало понятно, почему его хозяин выбрал для себя обязанность сберегать древний пурпур. Он не раз слышал от людей похвалу в свой адрес за то, что прекрасно справляется с миссией летописца. Да, он умел сохранять историческое и литературное наследие. Он распространял по Вселенной культуру. А древний пурпур и есть часть той самой неповторимой земной культуры.

Несмотря на то что траектории двух наших золотых кораблей были параллельными, а скорости огромными, дистанция между бортами не сокращалась. Мастерство пилотов поражало. В чём его секрет?

Неужели за тысячи лет своей бессмертной жизни движения мужских рук достигли автоматизма? Нет, это невозможно: наука беспрестанно предлагает новые механизмы, в результате чего старые привычные машины заменяются на более сложные. Прогресс не стоит на месте, и НЛО постоянно усовершенствуются. Значит, бессмертные люди не теряют способности вечно учиться и быстро осваивать любые нововведения. Не теряют способности? А может, точнее будет сказать так: вырабатывают в себе нескончаемый навык обучаемости?

Второй точкой нашего приземления была пустыня Калахари, в национальном парке которой бродили обладатели длинных рогов — бубалы. Их безмятежный вид успокаивал и вселял уверенность в том, что всё на свете чудесно, а временные мелкие недоразумения решаются на счёт «раз»: нужно глянуть в сторону неурядицы — и она исчезнет, достаточно одного покачивания рогами.

С высоты нашего полёта мы заметили, что работа по установке столов здесь не завершена. Космические видоизменяющиеся автомеханизмы многофункционального использования не слушались людей и упрямо стояли в виде гигантских экскаваторов.

Спрыгнув на землю, Старшой сразу определил, что причина простоя — малое количество обслуживающего персонала.

— Машине необходимо управление, — объяснил он. — А данному гиганту требуется и гигантская координация. Надо искать дополнительные силы.

— Здесь, чуть восточнее, ведётся добыча золота. Там всегда задействовано много мужчин. Можно обратиться к ним за помощью, — посоветовали работники.

Когда мы прибыли на рудник, золотодобытчики обомлели при виде зелёного человека, вышедшего из металлической птицы.

— НЛО! НЛО! — закричали старатели. — Смотрите: у энлонавта зелёная кожа! А глазищи- то у него… О-о!

— Ребята! — поднял руку Старшой, и старатели от неожиданности попятились. — Помогите завести космический агрегат.

— А что нам за это будет? — пришли в себя мужчины и сделали несколько шагов вперёд.

— Надо будет потом потанцевать, — не поняв вопроса, продолжил Старшой.

— Как это? — вновь отступили золотодобытчики.

— Помогите крутить Землю!

— А что мы бум иметь? — повторили люди вопрос и снова приблизились к Дирску.

— Хорошую погоду. — Старшой обвёл руками небосвод, чтобы старатели поняли, что погода — это главное.

Фраза оказалась убедительной. Слово «погода» подействовало магически ввиду того, что обаяло всех своей простотой и понятностью. Всем стало ясно: раз человек столь естественно, незамысловато изъясняется, значит, ничего не выдумал, а говорил про то, что видел.

Натолкавшись в НЛО, старатели расселись на полу, ибо свободных кресел не было, и первым делом, как раньше и я сама, взялись за изучение гардин. Не знаю, успели ли они разгадать принцип сиреневости, потому что полёт прошёл буквально мгновенно. Мы и глазом не моргнули, как снова были доставлены в Калахари и очутились перед причудливыми инопланетными устройствами.

Видоизменяющиеся автомеханизмы многофункционального использования бесстрастно блестели на солнце своими металлическими макушками и, казалось, готовы были нахлобучить на себя полнебосвода, чтобы покрасоваться ещё немного. Окружающее пространство им явно нравилось, наверное потому, что машинам хотелось ещё поработать в нём своими зубчатыми ковшами и повторно разровнять бугристую площадку катками. Похоже, их абсолютно не прельщала перспектива превратиться в столы и застыть в бездействии. Они раскинули мощные опоры как можно шире и не реагировали на сигналы кнопок, требовавшие складываться в куб. Люди, обслуживавшие эти машины — великаны, тщетно старались привести в рабочее состояние удивительные механизмы.