Фианэль Отважная. Книга 1

— Нет, госпожа, — губы дядюшки растянулись в кривой ухмылке, — я позаботился о том, что бы он говорил, пребывая в ясном сознании и к тому же охотно. Для достижения этого, мне пришлось: сначала, остановить ему кровь, путём тугого перетягивания раненой руки, кожаным ремешком, а уже после: хочешь-не хочешь, угостить лёд-корнем, снимающим, как ты хорошо знаешь, любую боль. Ну и ещё как водиться в подобных случаях, я пообещал взятому в плен, побеждённому врагу, в награду за правдивые ответы на мои вопросы, непременно сохранить жизнь. И вот что мне, удалось, у него узнать.

Десять лет назад, Эйрик Весёлый, будучи изгнан из родного ему Клана Хармстаалей, объединил под своей властью изгоев Дунленда, Урманленда и Исленда, обретавшихся по милости свейского короля Ульрика Лиса, в портовых городах его страны. Тогда же, по вполне понятной причине, в сию разудалую компанию, попал и мой недавний пленник. А вскоре, после упомянутых событий, вся эта вольная, разбойничья братия, поступила на службу к английскому королю Альфреду, как раз затевавшему войну с франками, из-за нескольких, спорных островов. Там, наёмный отряд Эйрика, проявил себя с лучшей стороны, и даже получил броское название — хирд «Крылатый Череп». А получил он его за то, что нёс врагам нанимателя, быструю, неминуемую смерть. Однако позапрошлой зимой, всё пошло наперекосяк. Эйрик Весёлый здорово повздорил с королём Альфредом и последний выставил его вместе с хирдом, за пределы своего государства. Благо Англия в тот момент, не вела никаких войн, а потому в наёмниках не сильно нуждалась.

— Нда-а, вижу, подлый повелитель англов, совершенно не изменился, — отметила я с недоброй усмешкой, невольно вспомнив дядюшкин рассказ о том, как Альфред, едва став монархом, вышвырнул папу прочь из Англии. — Всё те же «милые», старые привычки.

— Горбатого могила исправит, — отрывисто бросил дядюшка в ответ, и продолжил: — В общем, пришлось скандинавским изгоям, возвращаться на берега Свейленда, где их терпели лишь для того, что бы использовать в первой же войне, как убойное мясо. Но хирдманы «Крылатого Черепа», пожалуй, были бы рады и этому, только бы не сидеть, сложа руки, а заниматься привычным ремеслом. Да вот беда, приютившие их хитрые свейи, очень уж редко воевали, предпочитая по давней традиции, все возникающие международные проблемы, решать с помощью изощрённой дипломатии. И вот когда соратники Эйрика принялись роптать уже открыто, требуя отправиться куда угодно, лишь бы это сулило кровавую резню и богатую добычу, как к ним заявился купец Торнтстон, чьё богатство ставило его вровень с самыми могущественными людьми Свейленда. Предварительно переговорив с Эйриком, он затем вышел ко всему собравшемуся хирду, и без обиняков предложил одно, не совсем простое предприятие: поход едва ли не в самое сердце континентальной Скандинавии, с целью нахождения и последующего захвата привольного, крестьянского края. Края Медвежьих Полян… В случае успешного исхода затеи, купец Торнтстон обязался выплатить простым хирдманам по сто золотых монет, десятникам — сто двадцать, сотникам — триста, и предводителю, то есть Эйрику Весёлому — тысячу. Ещё он пообещал каждому воину подарить по юной невольнице из числа жительниц Края, а особо отличившимся — по две.

— Да он неслыханно щедр, этот господин Торнтстон, — бросила я реплику, наполненную презрительной иронией, — платит звонким золотом, молодыми рабынями. А башню мою, по доброте душевной, он случайно не посулил им на разграбление?

— По заключённому договору, Край Медвежьих Полян и всё содержимое башни, будет являться личной собственностью Торнтстона, — не выказывая эмоций, ровным голосом сообщил дядюшка. — Поэтому, в обозе хирда, едет будущий управляющий Края и двадцать его помощников, на которых возложена ответственная задача — составить опись имущества башни, а, кроме того, ещё наладить ежегодную поставку, производимых крестьянами продуктов и товаров новому хозяину, в Свейленд.

Ха! А не слишком ли он самонадеян, этот гнусный купчишка? — фыркнув, словно рассерженная кошка, вкрадчиво поинтересовалась я, подразумевая, отнюдь не очевидную для Торнтстона победу в войне, а последнюю услышанную фантазию: вытягивание соков, из моих владений.

— Ты имеешь в виду, способность его небольшой команды, держать под должным контролем, такую солидную территорию, населённую враждебно настроенным населением? — дядюшка сходу уловил суть моего вопроса, но на всякий случай, всё же переспросил.

— Угу, — предельно кратко подтвердила я.

— В таком случае, могу, госпожа, сказать тебе одно. В случае нашего поражения, управляющий Торнтстона, вполне будет в состоянии влиять на умы и настроение крестьян, — сухо заявил дядюшка и после напряжённой паузы добавил, — ибо после ухода хирда, с ним останется триста человек, с которыми на пять лет, заключён особый, отдельный договор.

— Иногда пословица — «Мечтать не вредно», бывает весьма обманчива, — вспыхнув от гнева, процедила я. — Как бы они не остались у нас все семьсот… И не на пять лет, а навсегда…