Фидель. Футбол. Фолкленды: латиноамериканский дневник

— Выбирайте из показанного.

— Фолклендская модель?

Но продолжить спор я не успел, потому что слышу, как мои коллеги ругаются с другим представителем американской армейской пресс-службы. Оказывается, мы не можем описывать, а тем более титровать, географию съёмок: никакой «границы Кувейта и Ирака», никакого просто «Кувейта» или даже «Аравийского полуострова». Утверждённый титр — «Юго-Западная Азия». И никак иначе. А если кто нарушит, то ни в какие поездки больше не поедет. В конце концов сошлись-таки на «Аравийском полуострове». Но сколько же было крику! Случай показательный.

Фолклендская модель. Не её ли потом будут применять и российские военные?[46]

Но даже и эта победа в информационной войне к правительству Тэтчер пришла не сразу. Сначала, как я сказал, пришлось не самим определять повестку дня, а всё больше реагировать на то, что уже произошло. Особенно это касалось собственно военных дел. А под военную экспедицию в Южную Атлантику пришлось фрахтовать даже туристический лайнер «Куин Элизабет». Конечно, символично, что в походе участвовала и сама королева в лице лайнера своего имени, но это — не от хорошей жизни. Надо было рисковать, наскребать по сусекам и бесконечно импровизировать. На фронт отправился даже сын королевы принц Эндрю.

— Дорогой, как я рад, что ты наконец вернулся. Сейчас такой званый ужин закатим! У нас сегодня будет кукуруза, — растроганно сказал муж королевы принц Филипп, глядя на своего сына, когда тот проводил первый вечер в отчем доме, уже вернувшись с войны.

— Папа, всё что угодно, но только не кукуруза! Нас ею все эти два месяца каждый день только и кормили, — взмолился наследник престола, который потом сам рассказал эту историю.

Уже и эта, казалось бы, сугубо бытовая деталь показывает, насколько сильно рисковала Тэтчер. После многолетних сокращений оборонного бюджета правительствами лейбористов ресурсы были, конечно же, крайне ограниченны, и подготовка армады скорее напоминает рассказ президента Путина о подготовке ответа на вторжение чеченских боевиков в Дагестан. Когда стали «шерстить» по соединениям и частям, то выяснилось, что отправлять-то особенно и некого. Решиться на ответный удар, настроить войска на победу мог только очень волевой лидер.

Классический пример чудовищной растянутости коммуникаций и британской изобретательности — это то, как удары по аргентинцам наносили «стратегические» бомбардировщики «Вулкан». Они действительно были стратегическими на европейском театре. Конструировались и производились в расчёте на войну с близким Советским Союзом. Но до Фолклендов расстояние куда больше. В результате при полётах до Фолклендов всего-то двух «Вулканов» даже с острова Вознесения приходилось задействовать одиннадцать (!) самолётов-заправщиков. Их рейды длились по 16 часов, а путь туда-обратно составлял 8 тысяч миль.

Конечно, в таких обстоятельствах британцы ещё как нуждались в союзниках. Таким союзником и оказалась Чили.

...«El pueblo unido jamas sera vencido!» Вот уж никогда я не думал, что этот знакомый мне с детства лозунг латиноамериканских левых про «непобедимый единый народ» я когда- нибудь услышу... напротив театра Ковент-Гарден в Лондоне. Как раз напротив него находится суд, где поначалу разбирали «дело Пиночета». Ещё вчера в Соединённое Королевство по дипломатическому паспорту въехал пожизненный сенатор дон Аугу- сто Пиночет Угарте. Как респектабельный джентльмен, ходил он в своём стильном клетчатом пиджаке за покупками в свои любимые магазины готового платья на Риджент-стрит. А назавтра — арест. И вот уже адвокаты и прокуроры собираются в суде магистратов на Боу-стрит напротив Ковент-Гарден: европейцы, испанцы раскопали тогда несколько дел, где жертвами диктатуры Пиночета были лица с двойным, чилийским и испанским, гражданством. А таким образом неприкосновенный по чилийским законам экс-диктатор получил «удар в спину». Тогда и начался памятный и бесконечный «юридический футбол». Испания требовала у Британии выдать ей Пиночета. Суд магистратов на Боу- стрит передавал дело в палату лордов. Из Вестминстера его отфутболивали в МВД и так далее. Все юридические тонкости уже и не упомнишь.

Но было по ходу этого марафона два не юридических, а политических момента, когда все просто ахнули. Первый такой момент — это когда ближайший сподвижник премьера Блэра лейборист Питер Мандельсон наплевал на всякую дипломатичность и с экрана телевизора назвал Пиночета «gut wrencher», то есть «живодёром»[47].

И вот тогда, чтобы одёрнуть «безусых» лейбористов, в гости к Пиночету с пафосным визитом вежливости приехала сама «железная леди» консерваторов! И с какими словами! И как трудно было в какой-то момент понять, где же они прозвучат!