Фидель Кастро

Однако по мере того, как неумолимо приближалась столь долгожданная дата – 1970 год, становилось ясно, что поставить рекорд, вероятно, не удастся. Старым заводам не хватало мощности, а часть закупленного за границей нового оборудования не прибыла вовремя. Средства, которые выделялись Кубинским государством на реконструкцию сахарозаводов, оказались освоенными наполовину. В результате, несмотря на героические усилия кубинцев, план по переработке сахара был сорван.

К сожалению, усилия кубинцев часто пропадали даром из–за плохой организации труда, из–за нечеткой постановки задач и целей и из–за их многообразия. Так, например, призыв Фиделя Кастро направить в Камагуэй 50 тысяч добровольцев в некоторых районах выполнялся только в принудительном порядке. Постоянное отвлечение квалифицированной рабочей силы на сельскохозяйственные работы стало вызывать протест населения, чего не наблюдалось раньше. Студенты стали возмущаться тем, что их часто отрывают от учебы. Бесконечные призывы и лозунги кубинских руководителей порождали сомнения в целесообразности поставленных «задач десятилетия». Среди военных пошли разговоры о том, что хотя старый строй и был плох, но зато были еда и одежда, а не лозунги и общественная работа.

Порой кубинские руководители, пытаясь отличиться, издавали абсурдные распоряжения. Глава МВД, например, приказал сотрудникам своего ведомства приходить на службу в военной форме, но при этом запретил им в форме стоять в очередях в магазинах. Представьте себе положение женщин, сотрудниц министерства, которые лишались возможности в обеденный перерыв или после работы посещать магазины, где без очередей вообще ничего нельзя было купить.

Фидель Кастро сильно переживал, находился на грани нервного срыва, ведь он рисковал самым дорогим – репутацией человека слова, который всегда сдерживал свои обещания.

Но не все зависело от него. Кубинцы опять оказались бессильны перед природной стихией, которая, как назло, проявила свой нрав в самый неподходящий момент. Из–за сильных дождей в провинции Камагуэй пропало большое количество посевов, а в провинции Ориенте, напротив, была засуха.

Существовал и пресловутый человеческий фактор. Не все были готовы, как Фидель, работать на одном энтузиазме. В 1968 году Кастро уволил министра сахарной промышленности Кубы Орландо Боррего, который высказал сомнение в том, что в 1970 году Куба выполнит поставленную Фиделем задачу и соберет 10 миллионов тонн сахара. Как оказалось впоследствии, разжалованный министр был прав, а тогда верх одержали работники, которые безропотно поддержали Кастро, веря, что команданте эн хэфэ никогда не ошибается.

Фидель Кастро не избежал главного соблазна, который подстерегает «абсолютных правителей», – появления касты угодников, которые готовы сдувать со своего начальника пылинки и говорить ему, что «все идет по плану». Они не перечили главнокомандующему, надеясь, что на переговорах в Женеве на конференции государств—экспортеров и импортеров сахара кубинцы добьются квоты в размере 2,5 миллиона тонн сахара для продажи на свободно конвертируемую валюту. И тогда сказочный урожай принесет небывалые доселе валютные поступления в бюджет республики.

В этом же 1968 году Фидель Кастро снял своего брата Ра–мона с поста администратора автобазы, обеспечивающей перевозку сахарного тростника в провинции Ориенте, и назначил его администратором одной из сахарных централей недалеко от города Ольгин. По слухам, Рамон «провинился» тем, что считал неверным делать упор на моральный стимул: людей надо было заинтересовать материально.

Фидель Кастро оказался не всесильным. На Кубе так и не удалось создать тип «нового человека», о чем мечтал Че Гевара. Человека, готового работать за «спасибо» с утра до ночи. Беззаботные по своей натуре кубинцы предпочитали веселье тяжелой изнурительной работе. Они уже начали привыкать к тому, что многие важные проблемы за них решает государство.

Производство сахарного тростника пострадало и от ряда других факторов. Значительная часть квалифицированных сельскохозяйственных работников из деревни переселилась в город, многие крестьяне в поисках лучшей доли (особенно после второй аграрной реформы) пошли служить в армию или милицию, где больше платили, а инженеры – сотрудники национализированных компаний уехали в США. В начале 1960–х годов большие территории, на которых обычно возде–лывался сахарный тростник, засеяли другими культурами.

В 1969 году не удалось достичь предварительного рубежа: произвести 8,5 миллиона тонн сахара, который бы позволил штурмовать вершину – 10 миллионов тонн в 1970 году. В 1969 году произвели чуть больше 7 миллионов тонн. Руководство страны объясняло это недостатком необходимых посевных площадей и нехваткой квалифицированных рабочих для уборки урожая сахарного тростника.

Тем временем американцы скупили все акции ряда фирм Испании, Италии, Англии, Бельгии, которые торговали с Кубой. В результате Гавана была вынуждена разорвать контракты с этими компаниями, поступления валюты на Кубу значительно уменьшились.