Фидель Кастро

Уже в том же 1996 году Россия вышла на первое место в товарообороте Кубы: около 20 процентов, в то время как годом ранее было 11 процентов, а в 1994 году – 15 процентов. Почти половину поставляемых из России на Кубу товаров составили нефть и нефтепродукты, остальное – грузовые и легковые автомобили, запчасти для гражданской и военной авиации, для машиностроения, оборудование для никелевого завода, нефтепровода Варадеро—Матансас, сахарной промышленности, а также для строительства линий электропередач и теплоэлектростанций. Основным товаром, импортируемым Россией с Кубы, по–прежнему оставался сахар[610].

Из испытаний, уготованных Кубе после распада соцлагеря на фоне продолжающейся жесточайшей экономической блокады, Фидель и кубинцы вышли достойно и с поднятой головой.

Куба уникальна и разнородна, и в Фиделе одновременно сочетаются мартинист, наследник латиноамериканских борцов за свободу, социалист, ярый критик американской администрации и убежденный интернационалист. С 1990–х годов Куба стала все больше тянуться к Латинской Америке, к языковой, культурной, этнопсихологической и исторической общности. По словам Фиделя Кастро, своеобразие Кубы заключается в том, что она «одновременно – развивающаяся, социалистическая, неприсоединившаяся и латиноамериканская страна»[611].

Как чувствовал себя сам Фидель Кастро на вершине власти в 1980– 1990–е годы? Он все больше укреплялся в роли «хэфэ максимо» – «верховного вождя». Но режим Кастро был не авторитарным, а авторитетным, держащимся на безграничном и неоспоримом авторитете Фиделя у кубинцев.

Фидель стал мудрее. На упреки проамериканских «правозащитников» в том, что он концентрирует «абсолютную власть», отвечал, что не «цепляется за посты». И это правда. «Я не назначаю министров, послов, – говорил он Фрею Бетто, – я не назначаю никого, пусть хоть самого скромного служащего этой страны; прежде всего я не принимаю односторонних, единоличных решений, не правлю, издавая декреты; у нас есть коллективное руководство <… > все основные проблемы мы обсуждаем на заседаниях этого коллективного руководства, всегда, с самого начала, с тех пор, как образовалось наше движение»[612].

«Время идет, – говорил Фидель в одном из интервью в 1993 году, – и даже марафонцы устают. У меня была долгая гонка, с изумительными экспериментами, но очень долгая, и существуют другие товарищи, которые могут сделать это не хуже меня <…> Я надеюсь, что мои товарищи не потребуют, чтобы я участвовал в выборах, и что к тому периоду трудные условия „особого периода“ могут исчезнуть»[613].

Однако к концу 1990–х годов и особенно с приходом к власти в США команды Джорджа Буша–младшего стало ясно, что битва идей только начинается. И для Кубы «вновь продолжается бой», который немыслим без ее бессменного команданте эн хэфэ.

Глава шестнадцатая ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ. ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ФИДЕЛЯ

Никто из тех, кто хорошо знает Фиделя, никогда не захочет разговаривать с вами на эту тему. Личная жизнь команданте эн хэфэ – это не просто табу. Это почти то же самое, что стратегические секреты Кубы. Начав исследования на эту тему, вы рискуете перестать быть лучшим другом кубинцев. По крайней мере тех, кто работает в государственных структурах.

Автор этой книги честно сказал кубинцам, что пишет книгу о Фиделе и, естественно, не может не коснуться его личной жизни. Но, даже зная о моей симпатии к кубинскому лидеру – читатель наверняка это почувствовал, – ни один из них не решился говорить со мной на эту тему. Пришлось собирать информацию по крупицам, отсекая разного рода сплетни о «пятидесяти женах и сотнях любовниц ко–манданте эн хэфэ». (К сожалению, один из российских журналистов, живущий в США, на основе таких «баек» и, по слухам, получив от противников Фиделя Кастро щедрый гонорар, написал всякие небылицы о его личной жизни. И я со стыдом признаюсь, что в нашей гильдии есть непорядочные люди.)

Николаю Леонову Фидель сказал: «Пиши всё, что касается моей политической деятельности. Здесь у меня нет никаких секретов. А личную жизнь, мои душевные привязанности оставь мне – это мое единственное достояние». Думаю, что это и есть проявление настоящего мужского характера.

Фидель – мужчина видный, статный, могучий. Кубинец до мозга костей, темпераментный, знающий истинную силу любви. Не зря же его вот уже полстолетия называют «эль кабальо» – «жеребец». Одни подразумевает под этим неистощимую физическую силу. Вторые – незаурядную выносливость. Третьи – приписывают ему истории, о которых он сам и слышать не слыхивал. Но то, что он является идеалом для кубинских женщин, – факт неоспоримый. Не зря среди иностранцев, приезжающих на Кубу, ходит шутка – хочешь легко познакомиться с женщиной, иди на митинг Фиделя.