Фиг ли нам, красивым дамам!

– Ах, счастье какое! Женился он… А что вы ее со школы сорвали, по гастролям она мотается… Черт знает в каких условиях… Убить вас мало!

– Школу она закончит, это я вам обещаю! Она каждую свободную минуту занимается!

– А они у нее есть, эти свободные минуты?

– Поверьте, есть. И она сдаст экзамен экстерном!

И она сдала! Думал, теща немного успокоится, когда увидит аттестат, но та только пуще разоралась.

– Связался черт с младенцем! Лишил ее всего!

– Чего я ее лишил? – недоумевал Кондрат, недоумевал совершенно искренне.

– Всех радостей нормальной девушки. Выпускного бала, нормальной свадьбы…

– Мама, – кричала Ариадна в отчаянии, – не нужны мне эти радости нормальные! Не хочу! Я люблю Кондрата, больше всего на свете люблю!

– Дура ты! Бросит тебя твой Кондрат через годик-другой, поглядим, что ты запоешь!

– Нет, нет! Никогда и ни за что он меня не бросит! – рыдала Аришка.

А он бросил!

И сейчас он вдруг поставил себя на место матери. Что, если через какие-нибудь четыре года явится такой тип, каким я был когда-то, и заявит, что Алиска уходит с ним. Я же его просто убью! Задушу своими руками! Я знаю, что Аришка до моего отъезда скрывала от матери, что мы развелись. Бедная девочка! Каким же скотом я был! И еще настоял на аборте… Непостижимо! И чего ради? Ради, как нам, идиотам, казалось, мировой карьеры. Ха! Кому мы в этой Америке нужны! Уж какой успех был вначале у «Парка Горького», а они, кажется, все вернулись в Россию. И все сделали карьеру! И Коля Носков, и Саша Маршал, и Леша Белов… Вот уж воистину, где родился, там и пригодился. По крайней мере, для артистов это верно на сто процентов. Мозги-то ученые им очень даже нужны, а горлодеры… Своих хватает… И никто меня не убедит, что есть женщины красивее русских… Такой красавицы, как Аришка, я нигде не встречал. И ведь она вся настоящая, натуральная… Как представлю ее себе в постели с этим щенком… Она не позволяет называть его щенком, неужели любит? У парня губа не дура! Она сказала, что я теперь стал лучше… «Без этой рокерской чепухи». Надо же… Но мне пятьдесят, а парнишке лет тридцать. Двадцать лет разницы, это не жук начихал.

– Пап, ты чего? У тебя неприятности?

– Да что ты, все в порядке, просто устал сегодня. Ну, а ты чем занималась?

– Рисовала, ходила на пляж, думала, встречу Ариадну, но она уехала в город, шубку примерять.

– А я видел ее в городе. Мы с ней даже обедали. Она сидела в кафе, а я ее увидел и подошел. Кстати, она пила фредочино! Это не ты ее надоумила?

– Нет. Папа, она… Ты правда раньше ее не знал?

Он не ответил.

– Папа!

– Знал, дочка, знал.

– Значит… это ты…

– Что я?

– Ты был ее мужем и бросил ее?

– Да. Все так. Был мужем. И бросил, потому что думал, что она может помешать…

– Чему, папа?

Алиса смотрела на него строго и требовательно.

– Знаешь, дочь, ты уже достаточно взрослая и умная, чтобы…

– Чтобы что?

– Чтобы узнать всю правду о своем отце.

– Папочка, ты… ты преступник?

Он с облегчением рассмеялся.

– Нет. Я не преступник. Я не хотел, чтобы ты знала… Но сейчас понимаю, что это было глупо. И встреча с Ариадной только первая ласточка… За ней могут последовать другие встречи с прошлым.

– Папа, пожалуйста, скажи мне… Что там такое в твоем прошлом и при чем здесь Ариадна?

– Видишь ли… Я хоть и окончил в свое время Московский строительный институт, но по специальности практически не работал, я был… известным в России рок-музыкантом.

– Рок-музыкантом? Ты?

– Я. И никакой я не Майкл Конрад, а Юрий Евгеньевич Кондратович, сценическое имя Кондрат.

– Папа, но зачем?

– Если тебе интересно, слушай!

И он рассказал дочери почти все, умолчав, разумеется, о своих мужских похождениях.

Девочка слушала очень серьезно и, как показалось отцу, с сочувствием.

– А мама?

– Что мама?

– Ты любил маму?

– Любил. Твоя мама была чудесной женщиной, настоящим другом, и ее смерть стала последним ударом. Я решил поменять все.

– А почему Майкл? Конрад – понятно. Кондрат. А Майкл почему? В честь Майкла Джексона?

– Нет, что ты! У меня был младший брат, Михаил, Мишка, он погиб, утонул, когда ему было пятнадцать. Я его очень любил…

– Знаешь, папа, это все ужасно глупо! – вынесла вердикт Алиса.

– Что глупо?

– Вся эта история. Ты же умный, папочка, неужели ты думал, что в наш век информации можно просто исчезнуть, а?

– Думал.

– Но тогда надо было делать пластическую операцию.

– Я думал об этом.

– Но испугался, что будешь не таким красивым?

– А я, по-твоему, красивый?

– Самый красивый!

– Нет, я об этом не думал, просто… побоялся операции. Решил, что эти два мира – рок-музыка и строительный бизнес – не пересекаются. И если бы не Ариадна… Ведь столько лет ни разу ни с кем нигде не пересекся.

– А Интернет?

– В Интернете есть только сведения о Кондрате, который перебрался в Америку. А дальше – ничего!

– И что теперь будет?

– Ничего. Все будет как раньше. Просто ты теперь знаешь о своем отце все. А жить будем по-прежнему.

– Пап, а если бы к тебе вернулся голос?

– Ну это вряд ли, столько лет прошло.

– А если бы вдруг случилось чудо?

– Да поздно уже… В пятьдесят не начинают певческую карьеру. Смешно.

– А ты хорошо пел, папа?

– Откуда я знаю?