Фигура легкого эпатажа

— Хотите, оставьте телефон. Позвоню, когда подвезут, — решила проявить человеколюбие продавщица.

— Понимаете, — сбивчиво принялась я объяснять ситуацию, — вчера хотела…

Девушка с интересом выслушала меня и спросила:

— На какую кнопку жали?

— На красную.

— Ой, ой, она же все полностью блокирует! Для избранного отключения предусмотрена желтая.

— Но ваша коллега…

— Алиса? — захихикала продавщица. — Она дура, вечно все путает. Вы в другой раз инструкцию читайте.

— Другого раза может и не случиться, — сокрушенно пожаловалась я. — Не дай бог, домашние узнают — убьют. Да и не было ее.

— Если не расскажете, то и не догадаются. А что вам мешает включить приборы?

— Блокатора нет, забыла его… Ну, в общем, не важно, можно сказать — потеряла.

— Плохо, — покачала головой продавщица.

— Милая, — чуть не заплакала я, — родная, дайте координаты поставщика, сама к нему скатаюсь, объясню проблему.

— Не поможет.

— Почему?

— Блокатор — хитрое устройство, — пустилась в объяснения девица, — Алиса вас, конечно, не предупредила? Ну, корова, ей лишь бы продать, только о своем проценте думает… Если вы одним аппаратом технику из строя вывели, то только им назад «оживить» можете.

— Какая глупость, — пролепетала я.

Продавщица развела руками.

— Не мною придумано, хотя определенный резон в этом есть. Устройство покупают, чтобы лишить ребенка возможности в телик или монитор компьютера пялиться. И если с любого пульта приказ отменить можно, то ведь подросток вполне способен другой блокатор приобрести. А так «убили» технику, сунули пульт в сумку — и на работу со спокойной душой. Сейчас же повсюду электроника. И посудомойка, и стиралка, и холодильник буквально ею начинены. Даже тостер с чайником. Видите вон те модели?

— Красненькие? — пролепетала я. — Очень симпатичные, мы недавно подобные приобрели.

— Суперские, — кивнула девушка. — Это новое поколение бытовой техники, так называемые «умные» вещи, их можно запрограммировать так, что утром они сами, без вашей команды, и воду вскипятят, и хлебушек пожарят. Вот поэтому их и вырубило. Электроника.

— Ага, — закивала я, — ничего теперь не работает, а блокатора нет…

— Чип запасной не потеряли?

— Что?

— В коробке должен лежать запасной чип. Если вдруг посеяли или сломали аппарат, чип можно впихнуть в новый, и заработает, как старый.

— Такой маленький кусочек пластика, коричневый, с выемками?

— Да.

— Так я же его выкинула! Думала… просто… Значит, мне во что бы то ни стало надо найти свой блокатор? — уточнила я.

— Ага, — кивнула девушка.

— Иначе никак?

— Ну, теоретически в ремонтной мастерской с проблемой могут справиться, — с некоторым сомнением произнесла продавщица, — но блокировка новая забава, наши в сервисных центрах пока ее не изучили. Если вы потеряли «ключ», придется всю технику менять. Кстати, посудомойка со стиралкой и пылесосом пашут?

— Не знаю, — простонала я.

— Думаю, тоже каюкнулись, — радостно сообщила продавщица. — Знаете, вы за новой техникой ко мне приходите, меня Лена Рыгалина зовут, я в среду работать теперь буду. Подберу весь комплект и скидочку организую!

Вернувшись домой, я тихонько прокралась в свою комнату. Мастера вызывать опасно, вдруг он слышал про новомодную забаву и моментально, в присутствии домашних, заявит:

— Зачем заблокировали приборы?

Тогда до конца жизни мне станут поминать произошедшее, а Кирюшка с Лизаветой навсегда вычеркнут Лампу из числа своих друзей.

Тайком поменять технику я не сумею, хотя бы потому, что у меня нет такого количества денег.

Остается один выход: отправиться в дом Антоновых и попытаться отыскать прибор. Надеюсь, его никто не тронул, ведь с виду блокатор очень похож на пульт от телика или видеомагнитофона. Нелегкая задача, но я не привыкла сдаваться и уже знаю, что надо делать.

В десять утра я нажала на кнопку домофона у ворот особняка Михаила Петровича.

— Кто там? — глухо прозвучало из динамика.

— По объявлению, — пропищала я, — по поводу прогулки собачки.

Замок щелкнул. По дорожке, выложенной темно-красной плиткой, я дошла до парадной двери и была допущена в холл.

— Ну, — уперла руки в бока нянька Ася, — ты, что ли, прогульщица?

— Да, — кивнула я. — Разрешите представиться — Евдокия. Имя, конечно, странное для нынешних времен, но так уж получилось. Близкие люди зовут меня Дусей.

— И кем работаешь? — приступила к допросу Ася, ощупывая меня глазами.

Я совершенно спокойно стояла под ее изучающим взором. Вчера я явилась к Антоновым в черном парике и в затемненных очках. На лицо, шею и руки, я нанесла тональный крем цвета «очень сочный персик». А сейчас находилась в своем истинном облике голубоглазой и белокожей блондинки. Асе ни за что не понять, что вчерашняя племянница Лаура и сегодняшняя Дуся — одно и то же лицо.

— Я преподаю в школе музыку.

— Ну? — удивилась Ася.

— Платят мало, а тут целых триста баксов. Для меня это состояние.

— Больно худая, — покачала головой нянька.

— Вы же меня не на котлеты берете, — не утерпела я.

Ася засмеялась:

— Верно, только, боюсь, тебе с Белочкой не справиться. Собачка с характером.

— Кусается? Можно намордник надеть.