Фигура легкого эпатажа

Алена родила мальчика и назвала его Федором. Пронькино заколотило от возмущения.

— Что ж твоя баба-то натворила! — налетела на Петра Лика. — Убила мальчишку! Говорят, и не самоубийство это было!

— Он сам себя зарезал, — хмуро ответил мужчина, — не лезь куда не просят. Не твоего ума дело.

Лика уперла кулаки в то место, где у некоторых женщин случается талия, и возмутилась:

— Нет, дело общее! Куда Алена из больницы вернется, а? Сюда, в барак?

— Не пустим! — взвизгнула Мара Стефаненко, злобная старая дева, так и не сумевшая выйти замуж.

— К порогу не подойдет, — пообещала ее подруга Катька, несчастное, тщедушное, горбатое существо, появившееся на свет уродкой из-за алкоголизма родителей.

— У нас дети! — зашумели остальные тетки. — Мало ли чего еще твоей развратной жене в башку придет!

Петр окинул толпу взглядом.

— Заткнитесь, — процедил он. — Мы развелись.

— И чё? — не успокоилась Лика. — По месту прописки притащится. Кабы у нас каждой разведенке отдельную хату предоставляли, никто б замужем не остался.

— Суки вы! — плюнул на пол Петр.

— А ты развратник! — заголосили бабы. — И жена под стать!

Миша и Лаура, напуганные скандалом, сидели в комнате, прижавшись друг к другу. Они ничего не обсуждали, все и так было ясно. Внезапно в комнату вошел отец, раскрыл шкаф и начал выбрасывать из него вещи.

— Складывайте шмотки в тюки, — велел он в конце концов детям.

До дрожи послушная Лаура кинулась исполнять приказ, а Михаил спросил:

— Зачем?

— Сказано — делай, — прошипел Петр. — Уезжаем.

— Куда? — испугался мальчик.

— В Новоклимовск, меня туда давно звали тренером, — нервно пояснил папа, — из-за Алены тут сидел, она место жительства менять не хотела. Ну, чего замер?

— А как же школа? — нашел достойный аргумент Миша. — Мне до получения аттестата совсем чуть-чуть осталось.

— В Новоклимовске дадут.

— Папа, мне золотая медаль положена, я хотел потом ехать в Москву, в институт поступать.

— Из Новоклимовска отправишься.

Миша замялся и наконец задал самый главный вопрос:

— А мама?

— Ты о ком? — спокойно осведомился Петр.

— О моей маме.

— У тебя ее нет.

— Есть, — покачал головой Миша. — Она скоро вернется сюда. Как жить станет?

— Мне до этой б… дела нет, — отчеканил отец.

— У нее ребенок, — упорно гнул свою линию Миша. — Помочь некому, с голоду помрут, или их бабы на кухне затопчут.

Петр выругался, потом, обхватив голову руками, рухнул на кровать.

— Папочка, — бросилась к нему Лаура, — милый… А ты, Мишка, идиот! Алена нас опозорила!

— Мама, — поправил сестру Миша.

— Мне она пустое место! — заорала Лаура. — Имя поменяю, которое Алена придумала. Не хочу о ней вспоминать, одно горе она нам принесла. Теперь бежать придется, позор на всю жизнь!

— Все равно она остается твоей мамой, — тихо сказал Миша.

— Нет, — взвизгнула Лаура, — у меня есть только папочка!

— А у меня мама, — жестко отрезал Миша. — Я ее не брошу.

— Ну и живи с ней, — закричала Лаура, — дурак, идиот!

Брат с сестрой кинулись друг на друга с кулаками, очнувшийся отец с огромным трудом разнял детей. Некогда дружная семья прекратила свое существование.

Петр и Лаура уехали прочь из Пронькина. Алена домой не вернулась. Бывшая учительница предприняла еще одну попытку самоубийства: сначала влила в рот младенца дозу снотворного, а потом выпила лекарство сама. И снова выжила. А малыш умер.

Из больницы Алену перевезли в СИЗО, осудили и дали ей большой срок. Женщине вменили два убийства: своего малолетнего любовника и прижитого от него младенца. Подробностей дела Нине Леонидовне никто растолковать не смог, но будущей теще Миши хватило и полученной информации.

Страшно довольная собой, Нина Леонидовна вернулась домой и, сев ужинать, решила уничтожить Михаила.

— Скажи, дружок, — танком поехала она на парня, — у тебя есть сестра Лаура?

Миша отложил вилку:

— Была.

— Ой, почему ты мне ничего не рассказывал? — воскликнула Аня.

— Вот сейчас и узнаешь, — пообещала мама. — И где сейчас Лаура?

— Она умерла, — коротко ответил Михаил. — В юношеском возрасте, от менингита.

— А твой папа?

— Нина, что за допрос? — удивился Валерий Сергеевич.

— Так куда подевался твой отец? — не обращая внимания на мужа, поинтересовалась женщина.

— Он в разводе с мамой, — вновь прозвучало в ответ, — у меня с ним связи нет.

— Разбежались в раннем возрасте? — не упустила возможности поиздеваться Нина.

— Нет, я был в десятом классе.

— Ладно, теперь о матери. С ней что случилось?

— Она умерла.

— Ой, ой, сплошная трагедия… — скорчила гримасу Нина Леонидовна.

— Мама, — подскочила Анна, — ты смеешься?

— Плакать сейчас придется Михаилу, — пообещала жена ректора. — Он врун!

— Нина!

— Мама! — прозвучали в унисон голоса членов семьи.

— Молчать! — рявкнула дама. — И слушать! Я ездила в Пронькино. Уж и не знаю, где сейчас находятся Петр и Лаура. Но, думаю, они живы, просто не желают иметь дело с Михаилом.

— Почему? — растерянно осведомился ректор.

— Да потому что мать Михаила, Алена, была осуждена… — бойко начала вываливать детали Нина Леонидовна.

В процессе ее рассказа глаза Анны медленно расширялись, Валерий Сергеевич сидел не шевелясь, а Михаил вдруг встал и вышел.