Фигура Речи (ЛП)

Она стояла молча, слегка покачиваясь в его объятиях, тихий Полуночный танец, подумала она. - Отверстие для воздуха. - Она покачала головой. - Яичный рулетик.- Она сжала руку в кулак, ее разочарование понятно, но Джим не мог сделать ничего для нее. Он знал, что она собиралась сказать, но она должна была сделать это сама. - Бензин. – Она закричала от отчаяния. - Патруль!

Он кивнул. - Твоя семья занимается этим уже, но если это заставит тебя чувствовать себя лучше, мы можем спросить Франсуа и Барни, что можно сделать, чтобы все было лучше.

- Конек этого, - всхлипнула она.

- Шшш. - Он покачал ее снова, поглаживая ее волосы. Он уже думал, когда все станет слишком много, когда давление ее расстройство и людей, пытающихся навредить им попытается сломать ее. И хотя все, что он мог сделать для нее это держать ее, часть его была рада, что она чувствовала себя достаточно комфортно, рядом с ним, чтобы позволить себе плакать.

Это убивало его, как сильно она была разбита, когда она, наконец, сдалась. Она рыдала до тех пор, пока ее дыхание не стало неровным и ее колени не подогнулись. Он поднял ее на руки, устраивая ее в постели, Хлоя неуклюже набросилась на него. Ее руки были так туго обмотаны вокруг его шеи, он боялся, что будут синяки, и его футболка была тщательно пропитана ее слезами.

Он лежал там, его руки медленно гладили, ноги онемели, а его пара кричала в своей боли. Когда рыдания, наконец, замедлились до икание и вдохов, он расслабился, пока они цеплялись друг за друга так сильно. - Вещи могут поправиться, Хлоя.

- Пфф.

Он усмехнулся. - Это просто фигура речи, милая.

Она приподнялась, ее глаза красные, нос и щеки пошли пятнами. - Один рев одновременно?

- Что-то вроде этого. - Он осторожно повернул их, пока они оба не легли на бок. - Хлоя?

- Хм? - Она прижалась к его груди, заправляя ее колено между его ног.

- Я рад.

- Что я размазала сопли по твоей футболке?

- Нет. - Он моргнул. - Подожди. Что?

Она вздрогнула через очередное всхлипывание. Казалось, что она была одним из тех людей, кто действительно не перестает плакать, когда начинает. Неудивительно, что она не позволяла себе по-настоящему сделать этого раньше. Это был сильный плач, что оставлял тебя с болью в горле и глазами даже после того, как ты поспишь.

Если бы она плакала так на глазах у ее семьи они никогда бы не позволили ей жить в одиночестве, независимо от того, что она или врачи ей сказали.

Поэтому Джим сделал единственное, что мог придумать. Он глубоко вздохнул. - Это моя любимая футболка.

Она вытерла неэффективно его грудь.

Джим схватил ее блуждающие руки. - Стоп. - Он поцеловал ее костяшки. - Можно утрамбовать слизь на моей груди позже. Ладно?

Она хихикнула и вздрогнула одновременно. У нее перехватило дыхание от нытья и она чуть не заплакала снова.

- Эй. Ты должна отпустить что-то еще? - Она покачала головой и приложила кулак ко рту. - Я не против, и я никуда не уйду. Независимо от того, сколько соплей ты выльешь на меня.

Она снова рассмеялась. - Ты ч-ужасный!

- Нет, вот что ты сделала с моей футболкой-это ужасно. - Он гладил ее по волосам, надеясь, что она поняла что именно он пытался сделать. Это может быть неправильно, но он верил всем сердцем, что у нее был эмоциональный шторм. Теперь ей нужно солнце, чтобы исцелиться. - Это Винтаж.

- Просто потому, что ты постирал ее с хлоркой, не делает ее Винтажной.

Он спрятал улыбку в ее макушке. Ее комментарий говорил, что она возвращается к нормальной жизни. Это срабатывало. - Делает.

Она вздохнула, и на этот раз ее дыхание было немного стабильнее.

Они лежали тихо, Хлоя изредка вздрагивала с еще одним вздохом, пока он держал ее. Когда он уже подумал, что она заснула, он услышал, как она прошептала его имя. - Да?

- Что ты собирался сказать?

Он заморгал глазами, сам на грани сна. - Ох. Люблю насколько ты сильная, но даже больше люблю, что ты можешь позволить себе погоревать со мной.

Она застыла, когда он сказал слово на Л. - Ты сильно хочешь этого?

- Ага.

Она расслабилась еще раз. - Я засуну тебе тоже.

Он рассмеялся, когда она застонала. - Все в порядке, лисенок.

- Нет, это сопли.

Он рассмеялся даже сильнее, почти вдвое, когда она начал колотить его грудь.

- Бас-отверстие.

- Даже если ты не говоришь это прямо, я понимаю, Хлоя. - Он поцеловал ее в лоб. - Это просто фигура речи, в конце концов.

- Хм. - Она положила голову на его грудь снова. - Слова важны.

- Они важны, - согласился он, его смех стих. - А действия тем более. Поверь мне, я испытал это на своей шкуре. - Он гладил ее по волосам, действие успокаивало их обоих. - Кроме того, я понимаю, что ты говоришь, и что ты не говоришь.

- Да?

Задумчивость в ее голосе убивало его. - Да.

- Ты знаешь, я люблю тебя, верно?

- Я сейчас (знаю), - она крякнула.

Он ничего не мог поделать. Он снова засмеялся. - И ты любишь меня.

Она ущипнула его бок. - Нет.

- Любишь.

- Нет.

- Лжец, лжец, штанишке в огне, - он шмыгнул носом.

Хлоя хихикнула. - Не путай слова. Это моя Боб (работа).