Фикс

— Например?

— Необычные фразы, — подсказал Декер. — Возбуждение. Отсутствие сосредоточенности.

— Нет, ничего такого.

— Дабни не мог сидеть на наркотиках?

Томпсон изменилась в лице.

— Уолтер?! Вне всякого сомнения, нет! Я лишь изредка видела, как он выпивал бокал вина.

— Сегодня Дабни должен был присутствовать на совещании единственным представителем от вашей фирмы? — спросил Амос.

— Да. С технической стороной дел Уолтер был знаком не хуже остальных. Однако на сегодняшнем совещании должна была обсуждаться высшая стратегия. Уолтер часто занимался этим один, особенно когда встречался с важными заказчиками.

— За последний месяц в поведении Дабни не было ничего необычного? — спросила Джеймисон.

— Да вроде ничего. Я хочу сказать, ничего не бросалось в глаза.

— Жена Дабни сказала, что примерно с месяц назад он совершил неожиданную поездку. А когда вернулся, не сказал ей, где был. С этих пор он казался ей другим.

Томпсон была удивлена.

— С месяц назад?.. Я не знаю, куда ездил Уолтер. Если этим занимался наш транспортный отдел, там должна сохраниться запись.

— Мы будем вам очень признательны, если вы это проверите, — сказала Джеймисон.

— Разумеется. — Достав сотовый телефон, Томпсон набрала текстовое сообщение. — Готово. Как только у меня будет ответ, я свяжусь с вами.

Встав, Декер обошел комнату. Томпсон наблюдала за ним.

— Судя по всему, дела у вашей фирмы идут очень успешно, — отметил Амос.

— Мы напряженно работаем, и это действительно приносит свои плоды. Мы только что заключили два крупных контракта, которые позволят нам практически вдвое увеличить прибыль по сравнению с прошлым годом.

Декер посмотрел ей в лицо.

— А без Дабни что станет с фирмой?

Томпсон заколебалась.

— Мы являемся партнерами с ограниченным правом голоса, но Уолтер — старший партнер, и у него в руках решающий пакет. Уверена, в учредительных документах есть слова о его… о его уходе, но лично я ничего не знаю. Это должен знать наш штатный юрист.

— Мы хотим взглянуть на эти документы, — сказал Амос.

— Они имеют какое-то отношение к тому, что сделал Уолтер? — спросила Томпсон.

— Имеет отношение все — до тех пор, пока не выяснится обратное, — ответил Декер.

У него завибрировал сотовый телефон. Прочитав текстовое сообщение, он кивнул Джеймисон. Встав, та убрала диктофон в карман.

— Благодарю вас, мисс Томпсон. Мы будем держать с вами связь.

— И напоминаю: не забудьте проверить, был ли Дабни здесь сегодня утром, — добавил Амос.

— У меня отличная память, агент Декер, — раздраженно произнесла Томпсон.

— Как и у меня, — ответил он. — Так что я не забуду о своей просьбе.

Покинув кабинет, они направились к лифтам.

— В чем дело? — спросила Джеймисон.

— Дабни только что скончался.

— О господи!.. Что ж, думаю, неожиданным это никак не назовешь.

— Но перед смертью он пришел в сознание.

— Он что-нибудь сказал? — возбужденно спросила Джеймисон.

— Да.

— И что же? — жадно спросила она.

— Похоже, Дабни произнес набор слов, в котором не увидел абсолютно никакого смысла никто из присутствовавших.

— Полная галиматья? Следствие травмы головного мозга?

— Ну, поскольку я сам перенес травму головного мозга, могу сказать уверенно: то, что одному человеку кажется галиматьей, для другого может стать откровением.

Глава 8

Двенадцать раз. Декер прослушал запись последних слов Дабни двенадцать раз — и по-прежнему не видел в них ничего. Никакого откровения. Ни даже намека.

Амос сидел в кабинете в здании имени Гувера, уставившись на диктофон. Напротив него сидели Джеймисон и Миллиган.

Тодд, расслабив узел галстука и слегка согнув спину, что было для него совершенно необычно, откинулся на спинку кресла и сказал:

— Мы можем прослушивать эту запись еще десять лет, и в ней по-прежнему не будет никакого смысла. Этот тип вышиб себе кусок мозга. Он был не способен рационально мыслить, Декер. Это бессмыслица.

— Миссис Дабни присутствовала? — спросил Амос.

— Да. Вплоть до самого конца.

— И для нее в словах мужа также не было никакого смысла? Быть может, что-нибудь понятное ей одной? Что-нибудь очень личное?

— Ну, когда Дабни начал говорить, она так разрыдалась, что трудно сказать, слышала ли она его слова. Нам пришлось вычищать ее всхлипывания из записи.

— Но когда она успокоилась? — настаивал Декер. — По-прежнему ничего?

— Я думаю, она ожидала, что он усядется на койке и начнет говорить с ней, — сказал Миллиган. — А затем Дабни просто перестал дышать. Мониторы обезумели, прибежала реанимационная бригада и попыталась его оживить, но тщетно. Он просто умер.

В кабинет вошел Росс Богарт и сел напротив Амоса.

— Есть что-нибудь? — спросил он.

— В настоящий момент жертва представляет больший интерес, чем убийца, — сказал Декер. — Она жила в квартире стоимостью несколько миллионов, у нее есть машина за сто с лишним тысяч, на которой она почти не ездила, и все это на зарплату школьного учителя. А если вернуться назад на десять лет, нет никаких следов Анны Беркшир.

— Ты уже упоминал об этом. Сказал, что если она случайная жертва, это очень большое совпадение.