Фикс

Декер взял куклу.

— Ты ведь не ждешь, что она что-нибудь даст? — спросил Миллиган.

Амос погладил кукле волосы.

— Я ничего не жду. Я просто следую туда, куда меня ведут улики.

У него запищал телефон. Это было напоминание о встрече с Нэнси Биллингс.

Декер встал.

— Как сейчас, например. Пошли, Алекс.

Глава 39

Нэнси Биллингс было лет под сорок; светлые волосы, свободные манеры и кольцо в носу. Она ждала в кафе, одетая в джинсы и шерстяной свитер. Все заказали кофе и устроились за столиком в углу.

— Чистое любопытство: вам разрешают носить кольцо в носу в католической школе? — спросил Декер.

— Нет. Я ношу его, когда не на работе. В церковно-приходской школе все по-прежнему очень строго. Как для учителей, так и для учеников.

— Итак, что вы можете рассказать нам об Анне Беркшир? — спросила Джеймисон.

— А что именно вы хотите знать? Я хочу сказать, я была потрясена случившимся.

— Вы с ней разговаривали, общались?

— Да. Анна несколько раз замещала меня. Когда я болела или ходила на курсы повышения квалификации, а пару раз мне приходилось уезжать из штата, чтобы помогать матери… У отца старческая деменция.

— Печально это слышать, — сказала Джеймисон.

— Анна была очень хорошим учителем, она строго выполняла план урока, знала, как держать себя в классе. Я ни разу не слышала, чтобы на нее жаловались.

— Но вы с ней общались? — спросил Декер.

— Да. Я встречалась с Анной после того, как она меня замещала. Она рассказывала о том, что было на уроке. Также мы несколько раз ходили в кафе. Наверное, я была у нее единственной подругой. Я хочу сказать, больше Анна ни о ком не рассказывала.

— О чем вы разговаривали?

— Ну, если хорошенько подумать, говорила по большей части я. Анна молчала. Даже не могу сказать, были ли у нее родственники. Я имею в виду, сама она ни о чем таком не говорила.

— Но о чем-то она говорила?

— Об уроках. Об учениках. О состоянии образования в Америке.

— И что думала на этот счет Беркшир? — спросила Джеймисон.

Биллингс нахмурилась.

— Если честно, она была не в восторге. На ее взгляд, детям в школе слишком легко. Нужно с них больше требовать.

— Вам известно, что она жила в роскошной квартире стоимостью несколько миллионов долларов и ездила на роскошном «Мерседесе»?

Красноречивым ответом на этот вопрос стало ошеломленное лицо Биллингс.

— Что?.. Понятия не имела. Я считала, что она такая же бедная, как и я. Я хочу сказать, она мне ничего не говорила.

— Что еще?

— Мои ученики жаловались, что Анна очень строгая и не допускает шума в классе. Но я хочу сказать, что для школы это не так уж и плохо. Если дать детям волю, они очень быстро отобьются от рук. Однако Анна, похоже, умела добиваться уважения.

— Что она преподавала?

— Математику. Она знала ее прекрасно. Я тоже преподаю алгебру и арифметику и считаю, что владею предметом — математика была моей специальностью в колледже, — но вынуждена признать, что Анна в этой области была на голову выше меня. Ученики рассказывали, что она моментально решала на доске задачи, которые видела первый раз в жизни. И у нее всегда имелись ответы на вопросы, которые они ей задавали. На самом деле Анна помогала мне составлять план уроков и показала несколько формул упрощенного вычисления. Я просто думала, что основным предметом у нее также была математика.

— Точно мы не можем сказать, — заметила Джеймисон. — В ее резюме говорится, что ее специальностью были компьютеры, но, возможно, это не соответствует истине.

— Что вы хотите этим сказать? — удивилась Биллингс.

— Возможно, Анна Беркшир была не той, за кого себя выдавала, — сказал Декер. — На самом деле так, скорее всего, и было.

— Ничего не понимаю. В таком случае кто она такая?

— А это вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов, — сказал Декер. — Беркшир когда-нибудь говорила при вас на иностранном языке?

— На иностранном языке? — встревожилась Биллингс. — На каком?

— Скажем так: на любом другом языке, кроме английского.

— Нет. Хотя порой мне казалось, что я слышу в ее речи какой-то едва уловимый акцент. Мой приятель вырос в Германии, и он говорит с акцентом. Наверное, вот почему я обратила на это внимание… Вы хотите сказать, Анна не была американкой?

— Мы точно не знаем, — сказала Джеймисон.

— Вы не припоминаете ничего необычного? — спросил Декер.

— Необычного по сравнению с чем? — недоуменно произнесла Биллингс.

— Все что угодно, что показалось вам странным.

Биллингс задумалась, потягивая кофе.

— Ну, не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение, — наконец сказала она.

— Возможно.

— Как-то раз утром мы сидели у меня в классе. Анна пришла пораньше, чтобы рассказать о контрольной, которую провела, когда замещала меня. Детей еще не было.

— Продолжайте.

— Анна закончила, но не уходила. Как правило, сделав дело, она сразу же уходила. Просто вставала — и ходу. Никому ничего не сказав. Так она вела себя не только со мной, но и с другими учителями. Я вовсе не хочу сказать, что Анна была грубой; просто у нее была такая странная особенность.

— Вот как? — Джеймисон выразительно посмотрела на Декера. — Ого, кто бы мог подумать!

Не обращая на нее внимания, Амос сказал: