Фиксер

— Я на тебя не злюсь.

Я представила, как она борется с этими словами. Я не была уверенна, верит она в них или нет.

— Ты… — я не знала, как закончить эту фразу. Я уж точно не собиралась спросить в порядке ли она.

— Сегодня утром будут похороны, — за этими словами последовала тишина.

— Ты хочешь, чтобы я пришла?

Ещё одна долгая пауза.

— Будем только мы с тетей, — сказала я. — И почетный караул. Похороны будут по военным традициям, но не пышными. Самоубийства плохо смотрятся.

Самоубийства плохо смотрятся, — я пошатнулась от жестокости этих слов.

— Я всё повторяю себе, что поступила правильно, — я услышала, как Вивви вдохнула. — Всё повторяю и почти верю в это, Тэсс, но мне нужно знать, что это не… — она запнулась. — Что это не просто… — она не смогла закончить предложение. — Я должна знать, что я не просто так пошла к твоей сестре, что это что-то изменило, что это был не зря.

— Это было не зря, — хотела бы я сказать ей что-то большее. Хотела бы я облегчить то, через что она проходила. — Сегодня Айви улетела в Аризону. Она не сказала, зачем, но это как-то связано с Пирсом.

Вивви молчала так долго, что я решила, что она повесила трубку.

— Что, если мой отец не покончил с собой, Тэсс? — вопрос Вивви застал меня врасплох. — Айви сказала, что это опасно. Поэтому она хотела, чтобы мы не вмешивались, — в её словах я слышала всю мощь сдерживаемых ею эмоций. — Что, если кто-то понял, что Айви расследует это дело? Что, если кто-то понял, что она знает о моём отце? Если мой отец мог рассказать о том, с кем он работал, он был для них угрозой.

— Вивви…

— Что, если он сказал кому-нибудь, что боится попасться? Что если он испугался, когда пропал телефон, и рассказал кому-нибудь? Пирсу или… или…

Тому, кто работал с ними.

Было проще верить, что отец Вивви покончил с собой. После пропажи телефона он мог понять, что всё разваливалось. Он потерял работу в Белом Доме. Возможно, он ненавидел себя за то, что ударил Вивви.

Я не думала о том, что не только отец Вивви что-то потеряет, если он попадется. Не думала о том, что он мог рассказать о тех, кто был в это вовлечен.

Он всадил пулю себе в голову, — сказал Уильям Кейс, глядя прямо на меня. Возможно, так и было.

Но теперь, когда Вивви заговорила об этом, я не могла выбросить из головы мысль о том, что может — может быть — это было не так.

ГЛАВА 40

В школу я приехала поздно. На английском я чувствовала, как Генри наблюдает за мной с противоположного конца кабинета. На физике он сел за мой стол для лабораторных работ. Сегодняшний эксперимент был посвящен центростремительной силе.

— Ты спрашивала, могу ли я узнать о том, где мой дедушка был в вечер перед его сердечным приступом, — со стороны Генри выглядел целиком и полностью сосредоточенным на узле, который он пытался завязать на теннисном мячике. Выражение его лица не выдавало каких-либо эмоций: целеустремленный студент воплоти. — Он был на благотворительном вечере «Фонда Кейса».

Кейса. Уильяма Кейса. Слова Адама эхом отдались в моей голове. Президент редко является самым влиятельным человеком в Вашингтоне.

— Гостей было больше четырехсот, — произнёс Генри, проверяя, достаточно ли туго он затянул узел. — И это не считая официантов. Подлить что-нибудь в бокал моего дедушки было бы не так уж и сложно.

Отправить судью. Отправить его в больницу. Врач Белого Дома назовет это сердечным приступом. Проведут операцию. Дважды. К моменту смерти судьи от яда не останется и следа.

Идеальное убийство.

В моих мыслях всё ещё звучали слова Вивви о том, что то, что она пришла со своими подозрениями к Айви, должно было что-то изменить. Что-то значить.

— Есть идеи насчет того, кем были те четыреста гостей? — спросила я у Генри, не сводя глаз с инструкции для лабораторной.

— Мама достала мне список, — на миг глаза Генри метнулись к моим. — Она не знает, зачем он мне понадобился.

Он не станет ей рассказывать, — подумала я, читая выражение его лица. — Пока не узнает больше. На его месте, я бы поступила точно также.

Иногда мне казалось, что мы с Генри очень похожи.

Мельком подняв взгляд, чтобы проверить, не привлекли ли мы внимание учителя — или кого-либо ещё — я достала из сумки копию фотографии из кабинета Директора. Поколебавшись, я протянула её Генри.

Айви сказала мне в это не вмешиваться. Но за все эти годы Айви много чего мне наговорила.

У Генри было право знать.

Он развернул фотографию и несколько секунд изучал её, затем отложил её в сторону и вернулся к нашему проекту.

— Есть идеи о том, где её сделали? — спросил он.

— Нет. Я узнала пятерых мужчин, — я показала, каких именно.

Генри взвесил теннисный мячик и что-то записал в своей тетради.

— Рядом с президентом стоит отец Джона Томаса Уилкокса.

Получалось шестеро.

— И сколько из них есть в списке, который раздобыла твоя мама? — спросила я у Генри. У кого из них была возможность отравить Тео Маркетта?

Генри не стал сверяться со списком. Он поднял два пальца.