Фиксер

Я была не в том положении, чтобы развалиться на части. Не сейчас. Айви сказала агенту, что у неё была программа, которая начнет раскрывать тайны её клиентов, если Айви не вернется через сорок восемь часов.

Я не была уверена в том, правда это или нет, но, так или иначе, если президент не согласится помиловать кого-то до окончания этого периода, ситуация обострится.

Я хотела верить, что Костас не убьёт Айви.

Хотела, но не могла.

Я выбралась из душа и натянула одежду, оставленную для меня Адамом. В ней я выглядела крохотной. Я завязала штаны и вернулась в мир.

Адам и Боди всё ещё были в гостиной. Когда они обернулись, чтобы взглянуть на меня, я увидела в их глазах беспокойство.

— Каков наш план? — спросила я. — Как мы вернем Айви?

— Её ищут, — ответил Адам. — ФБР, национальная…

— И куда менее законопослушные люди, — добавил Боди. — Я уйду, как только мы… — он умолк на полуслове.

Как только вы меня устроите, — закончила за него я.

— Со мной всё в порядке. Я могу о себе позаботиться. Иди, делай то, что должен. Найди Айви. Он убьет её, если не получит то, чего хочет.

Вдруг я осознала, что они не расспрашивали меня о деталях — о Костасе, о том, чего именно он хотел.

— Вы не удивились, когда я сказала, что Костас хочет, чтобы президент кого-то помиловал, — медленно произнесла я. — Или когда я сказала, что меня похитил именно он.

— Айви почти с самого начала подозревала, что мы ищем человека из личной охраны президента или разведки, — Адам сидел на диване, сложив руки на коленях и не отводя от них взгляда. — Мы просто не знали, кого именно.

— Как… — начала было я.

— Айви пришла к охране президента, — вмешался Боди. — Первым делом после того, как вы с Вивви обо всём рассказали, Айви пошла к охране президента и попросила их оградить отца Вивви от Белого Дома.

Я помнила, что Айви упоминала о чём-то подобном.

Айви поговорила с охраной президента об отце Вивви. Отец Вивви тут же исчез с картины. Глядя на прошлое, я видела связь. Видимо, Айви заметила её с самого начала.

— Она подозревала кого-то из агентов и не рассказала об этом президенту? — спросила я.

— Именно поэтому она и не рассказала президенту, — ответил Адам. — Президента редко можно застать одного, а даже если бы ей удалось передать ему сообщение, она была уверена, что тот, кого мы искали, знал, что мы его ищем. Если бы Айви встретилась с президентом, а после его поведение хоть немного изменилось бы… — Адам покачал головой. — Айви не могла так рисковать.

— Что насчёт помилования? Вы не удивились, когда я сказала, что меня похитил Костас, и не удивились, когда узнали, что он просит кого-то помиловать.

Адам и Боди замолчали.

— Кого? За какое преступление? — произнося вопросы вслух, я была всё более и более уверенна в том, что они знали ответы.

— Он похитил меня, — медленно произнесла я. — Айви моя…. Она — моя семья, и она у него, — я чувствовала себя так, словно в любой момент могу начать дрожать, но мой голос был спокойным и резким. Совсем как голос Айви. — У вас нет права о чём-то умалчивать, — произнесла я.

Через несколько секунд Адам встал и вышел из комнаты. Он вернулся с толстой папкой в руке.

— Айви летала в Аризону, чтобы найти связь между судьей Пирсом и кем-то из личной охраны президента — или разведки. Она вернулась с подробной информацией о работе Пирса. Какие дела он слушал, а какие собирался слушать. Апелляции.

— Она нашла связь? — я знала, что ответ на этот вопрос — да. Она — Айви Кендрик. Конечно, она нашла связь.

Адам вручил мне папку.

— Дело о смертной казни. Во время совершения преступления обвиняемому было девятнадцать, он пережил травматическое повреждение головного мозга. Стоял вопрос о том, достаточно ли он вменяем, чтобы предстать перед судом.

Я открыла папку. Имя обвиняемого ни о чём мне не говорило, но, когда я увидела его фотографию, у меня перехватило дыхание. Глаза. Черты лица.

— Костас? — спросила я.

— Его сын, — подтвердил Боди. — Насколько мы можем сказать, Костас даже не знал о существовании парня, пока его мать не пришла с просьбой о помощи с расходами на адвоката.

Я подумала о том, как Костас сказал, что отец Вивви не был человеком чести. О том, как он говорил о людях, убивавших ради денег и власти. Я всё гадала, ради чего убивал он сам, и теперь я знала.

— Он отпустил меня, — выдавила я. — Он не собирался меня отпускать, но когда Айви сказала, что я её дочь…

Она попросила его, как родитель родителя. И он отпустил меня.

— Пирс должен был слушать дело его сына? — я попыталась сосредоточиться на папке.

— Насколько мы смогли понять, — сказал мне Боди, — Пирс предложил отменить приговор его сына, если Костас поможет убить председателя верховного суда. А когда они это сделали, судья не смог выполнить свою часть уговора.

Пирс изменил своему слову, и Костас убил его. Мне стало дурно.

— Айви сказала, что у неё есть программа, — я подумала об её обещании. — Она сказала, что если она будет пленницей Костаса, президент может пойти на сделку.