Филантропы в рваных штанах

В другом доме они стащили два массивных медных канделябра. Дом этот долго пустовал, и его владелец, живший в другом городе, захотел продать его. Агент по продаже, чтобы легче было найти покупателя, решил сперва отремонтировать и отделать помещение. Из всех фирм фирма «Раштон и К⁰» запросила самую низкую цену, и заказ был отдан ей. В кабинете и в столовой были массивные медные канделябры, но потемневшие и потускневшие. Скряга предложил агенту отчистить и отполировать их так, чтоб они выглядели как новенькие, даже лучше новых, потому что сейчас таких вещей уже не делают, − на сей раз Скряга говорил правду. Агент согласился, и работа, конечно, была оплачена сверх сметы, а так как фирма получила за нее вдвое больше, чем заплатила рабочим, Раштон был почти удовлетворен.

Когда все работы в доме были закончены, фирма послала владельцу счет, и он был оплачен.

А через несколько месяцев дом продали, и Скряга отправился к новому владельцу выяснить, нельзя ли получить какой-нибудь заказ в этом доме. Его миссия увенчалась успехом. Обои на стенах в нескольких комнатах пришлись новому владельцу не по вкусу, и, естественно, деревянные детали тоже нужно было перекрасить под цвет обоев. Было немало работы и помимо этого − построить новую оранжерею, установить более современную ванную и отопление, смонтировать электрическое освещение, так как новые хозяева не хотели пользоваться газом.

Архитектор составил смету, и Раштон получил заказ на все эти работы. Когда сняли канделябры, один из рабочих по указанию Скряги уложил их в ручную тележку, прикрыл мешками и досками и отвез в магазин, где их выставили на продажу вместе с другими товарами.

Когда все работы по дому были закончены, Раштону и Скряге пришло в голову, что архитектор, осмотрев работу, чтобы дать заключение, по которому они предъявят счет, может вспомнить о канделябрах и поинтересоваться их участью. Канделябры снова положили на тележку, прикрыли мешками и досками, привезли в дом и засунули на чердак, на случай, если архитектор о них вспомнит.

Архитектор приехал, осмотрел дом и дал заключение, но о канделябрах не упомянул. Присутствовавший владелец дома взял у Раштона счет и тут же выписал чек − Раштон и Скряга чуть ли не на брюхе ползали перед ним. В течение всею разговора и архитектор, и хозяин дома не снимали шляп, а Раштон и Скряга из почтения сняли шляпы и вообще лебезили перед ними, как могли.

Как только архитектор и хозяин дома удалились, оба канделябра извлекли из-под крыши, уложили в тележку, прикрыли мешками и досками, вывезли снова в магазин, и те опять заняли свое место среди товаров, выставленных на продажу.

Это еще далеко не все их делишки такого рода. Чтобы перечислить все, потребовался бы отдельный том.

* * *

Из-за всей этой спешки и разгильдяйства рабочие то и дело оказывались без работы.

Несколько раз за лето у фирмы почти не было заказов, и чуть ли не все рабочие простаивали по нескольку дней, а то и недель.

Когда в начале года на работу приняли Ньюмена, он проработал всего две недели, а потом вместе с еще несколькими рабочими опять оказался без дела. На его счастье, через день после того, как он ушел от Раштона, он устроился в другой фирме, «Кнутэм и Ботчит», где проработал около месяца. А потом опять получил работу у Раштона, у которого вновь появились заказы.

Ньюмен недолго просидел без работы − вышло так, что у «Кнутэм и Ботчита» он кончил работать вечером в четверг, а в пятницу уже разговаривал со Скрягой, который сказал, что в понедельник с шести утра они начинают новую работу и Ньюмен может сразу же к ней приступать. Таким образом получилось, что Ньюмен был без работы только пятницу и субботу − ему повезло, сплошь и рядом, уходя из одной фирмы, рабочие теряли неделю, а то и больше, прежде чем им удавалось найти новую работу.

В течение всего лета Красс по-прежнему был главным по колерам и большую часть времени проводил в мастерской, приготовляя краски. Кроме того, он считался чем-то вроде помощника у Хантера, который, как уже знает читатель, в малярном деле ровно ничего не смыслил. Когда нужно было установить стоимость малярных работ, Скряга иногда брал с собой Красса, чтобы тот посмотрел помещение и прикинул, сколько потребуется времени и материалов. Таким образом, Красс занимал особое положение, он был не просто десятником − он возглавлял десятников.

Именно на совести Красса и других десятников лежала большая часть вины за эту бешеную гонку. Если бы не они, ни Раштон, ни Хантер не смогли бы так распорядиться работой.

Конечно, Хантер и Раштон были не прочь, чтобы работа делалась побыстрее и чтобы рабочие выкладывались на всю катушку. Но, будучи профанами, они вряд ли смогли бы этого добиться, если бы не Красс и другие, которые посвящали их во все тонкости и уловки.