Филантропы в рваных штанах

− Если мы уплатим за дом за две недели, на жизнь у нас останется всего двенадцать шиллингов.

− Так мы не выкрутимся, − сказала Рут. − Ведь надо вернуть и другие долги.

− Какие еще долги?

− Восемь шиллингов пекарю, он давал нам хлеб в долг, когда ты не работал. Около двенадцати шиллингов − бакалейщику. Придется заплатить по их счетам хоть что-то. Потом надо купить еще угля, там осталось на одну топку, и...

− Постой, − сказал Истон. − Лучше всего составить список всех наших долгов, тогда мы точно будем знать, чем мы располагаем. Дай-ка сюда лист бумаги и говори, что записывать. Посмотрим, что из этого получится.

− А что надо перечислять − все долги или только то, что мы должны оплатить завтра?

− По-моему, вначале лучше составить список всех наших долгов.

Пока они разговаривали, ребенок ворочался во сне, время от времени жалобно вскрикивая. Мать подошла к колыбели, опустилась на колени и осторожно начала покачивать колыбель одной рукой, другой легонько похлопывая мальчика.

− После мебели самый большой долг − плата за дом, − сказала Рут, когда Истон расчистил место на столе и приготовился писать.

− Мне кажется, − заметил он, положив лист бумаги и оттачивая столовым ножом карандаш, − ты могла бы лучше вести хозяйство. Если бы в субботу, прежде чем отправиться в лавку, ты подготовила бы список того, что тебе нужно, получалось бы экономнее. А ты просто берешь деньги, не глядя и не зная точно, что ты собираешься на них купить, вот и получается, что денег нет, а купить ты ничего не купила.

Жена не отвечала, она склонилась над ребенком.

− Ну, давай посмотрим, − продолжал муж, − прежде всего − плата за дом. Сколько, ты говоришь, мы должны?

− За четыре недели. За три, когда ты не работал, да еще за эту.

− Четырежды шесть − двадцать четыре, это один фунт четыре шиллинга, − сказал Истон, записывая. − Дальше?

− Двенадцать шиллингов бакалейщику.

Истон удивленно посмотрел на нее.

− Двенадцать шиллингов. Ты ведь говорила мне на днях, что ты отдала ему весь долг?

− А ты помнишь, мы еще прошлой весной были должны ему тридцать пять шиллингов? Вот я и возвращала долг по частям все лето. И расплатилась полностью, только когда в последний раз ты ушел с работы. Потом ты три недели не работал − до прошлой субботы, и мне пришлось брать провизию в кредит.

− Что же это выходит − чай, сахар, масло стоят нам три шиллинга в неделю?

− Не забывай, мы покупаем еще бекон, яйца, сыр и кое-что другое.

Истон начинал выходить из себя.

− Ладно, − сказал он. − Еще что?

− Мы должны восемь шиллингов булочнику. Мы были должны ему почти фунт, но я время от времени ему понемногу отдавала.

И это было внесено в список.

− Затем молочник. Ему я не плачу уже четыре недели. Он еще не прислал счет, но ты можешь сам сосчитать − мы берем на два пенса в день.

− Двадцать четыре, − сказал Истон, записывая. − Что еще?

− Один шиллинг и семь пенсов зеленщику за картошку и капусту и за керосин.

− Что-нибудь еще?

− Мяснику два шиллинга семь пенсов.

− Но мы давным-давно не видим мяса, − сказал Истон. − Когда это ты успела?

− Три недели назад. Ты помнишь? Я купила баранью ногу.

− Ах, да... − Он и это записал.

− Потом − взносы по рассрочке за мебель и за линолеум − двенадцать шиллингов. От них сегодня пришло письмо. И еще есть письма.

Она вытащила из карманчика платья три письма и протянула ему.

− Все пришли сегодня. Я тебе не показывала, не хотела портить тебе аппетит.

Истон вытащил из конверта первое письмо.

«Муниципалитет Магсборо.

Сборы на муниципальные и местные нужды

ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Мистер У. Истон, вынужден вам напомнить, что причитающаяся с вас сумма в счет вышеназванных налогов нами не получена. Прошу своевременно оплатить ее в течение четырнадцати дней, считая с сегодняшнего числа. Довожу до вашего сведения, что после этого сообщения дальнейших просьб или напоминаний не последует. Задолженность будет взыскана в судебном порядке.

По поручению муниципального совета

Джеймс Ли, сборщик налогов 2-го района.

Муниципальный налог 13 шил. 11 пенсов

Специальный налог 10 шил. 2 пенса

1 фунт 4 шил. 1 пенс».

Второе послание поступило из конторы попечителей Фонда помощи бедным. Оно тоже являлось последним предупреждением и было составлено почти в тех же словах, что и предыдущее. Единственная разница заключалась в том, что оно было написано «по поручению попечителей», а не «муниципального совета». Попечители требовали уплаты одного фунта одного шиллинга и пяти с половиной пенсов для оказания помощи бедным на основании закона о бедных в двухнедельный срок, и угрожали судебным иском в случае неуплаты.

Истон отложил его и принялся читать третье письмо:

«Дж. Дидлум и К°.

Полное оборудование квартир.

Кволити-стрит, Магсборо.

Мистер У. Истон, напоминаем Вам, что срок выплаты взносов за три месяца по четыре шиллинга в месяц (всего 12 шиллингов) истек первого числа сего месяца, и мы вынуждены просить Вас оплатить данную сумму с обратной почтой.

По условиям нашего соглашения Вы обязались вносить деньги каждую четвертую субботу. Во избежание неприятностей мы просим Вас в дальнейшем вносить плату точно в указанный день.