Филантропы в рваных штанах

− Это совсем недалеко отсюда, − вмешался Чарли. − Когда мы идем туда, мы как раз проходим мимо твоего дома. Если хочешь, я в воскресенье зайду за тобой.

− Это сразу за углом Дьюк-стрит, знаешь, храм Света озаряющего, − спросила Элси. − Начало в три часа.

− Хорошо, − сказала Нора. − Фрэнки будет готов без четверти три. А сейчас быстрее бегите домой. Понравилось вам печенье?

− Да, большое спасибо, − сказала Элси.

− Просто объедение! − добавил Чарли.

− Ваша мама печет печенье?

− Раньше пекла, но сейчас она слишком занята шитьем и разными другими делами, − ответила Элси.

− Значит, у нее не остается времени готовить, − сказала Нора. − Вот что, я вам заверну еще печенья на завтра. Надеюсь, ты донесешь его, Чарли?

− Лучше я сама понесу, − сказала Элси. − Чарли такой растяпа. Он просто растеряет все по пути.

− Сама ты растяпа, − обиделся Чарли. − Ты уронила в грязь четверть фунта масла, за которым тебя посылали!

− Это другое дело, это просто получилось так, а потом это было совсем не масло, а маргарин!

В конце концов дети договорились, что будут нести кулек с печеньем по очереди, причем первой понесет его Элси. Фрэнки проводил их до парадной двери и, когда они вышли на улицу, крикнул:

− Не забудьте, в следующее воскресенье!

− Ладно, − отозвался Чарли. − Не забудем!

* * *

В среду Оуэн не пошел утром на работу, чтобы закончить наброски, которые он обещал приготовить к этому дню.

Когда в девять часов он принес их в контору, как было условлено с Раштоном, тот еще не пришел. Появился он лишь через полчаса. Как большинство людей, занимающихся умственным трудом, он нуждался в гораздо более продолжительном отдыхе, чем те, чей удел − только труд физический.

− А вы, вероятно, принесли свои наброски? − хмуро сказал он, входя в комнату. − Зря вы ждали, вполне могли оставить их здесь и шли бы себе работать.

Он сел за стол и рассеянно глянул на первый набросок. Он был выполнен на бумаге размером двадцать четыре на восемнадцать дюймов. Узор был сделан карандашом, и одна половина раскрашена.

− Это для потолка, − сказал Оуэн. − У меня не было времени раскрасить весь узор.

Раштон с подчеркнутым безразличием отложил рисунок и взял из рук Оуэна другой.

− Это для большой стены. Такой же узор будет и на других стенах, а вот это − для дверей и для панелей под окном.

Раштон не высказал никакого мнения о качестве набросков. Он мельком просматривал их, один за другим, затем, положив последний из них на стол, спросил:

− Сколько времени у вас уйдет на эту работу, если нам ее поручат?

− Около трех недель, то есть примерно сто пятьдесят часов. Это только на отделочные работы. Стены и потолок надо, конечно, сперва побелить, их необходимо покрыть тремя слоями побелки.

Раштон что-то написал на листке.

− Хорошо, − сказал он, подумав, − можете наброски оставить здесь, а я встречусь с мистером Светером, скажу ему, сколько это будет стоить, и, если он согласится, дам вам знать.

Он отложил набросок в сторону с видом занятого человека и стал распечатывать одно из лежащих на столе писем. Этим он давал понять, что аудиенция окончена и что ему желательно, чтобы «рабочая сила» освободила его от своего присутствия. Оуэн понял это, но не уходил, ему надо было условиться насчет одной-двух деталей, которые Раштон должен был учесть, подготовляя смету.

− Мне, конечно, понадобится кое-какая помощь, − сказал он. − Временами мне будет нужен подсобный рабочий и почти все время − мальчик-ученик. Потом, там есть золотой узор, понадобится сусальное золото − примерно листов пятнадцать.

− Вам не кажется, что можно использовать золотую краску?

− Боюсь, что нет.

− Что-нибудь еще? − спросил Раштон, записав все эти пункты.

− Это все, не считая нескольких листов плотной бумаги для трафаретов и рабочих чертежей. Красок, необходимых для декоративной росписи, понадобится немного.

Как только Оуэн ушел, Раштон взял наброски и стал внимательно их изучать.

− Все верно, − пробормотал он. − Это хоть куда пойдет. Если он сумеет на стенах и потолке сделать все так же хорошо, как на бумаге, получится такая комната, какой здесь никто и не видывал.

«Теперь посмотрим, − продолжал он размышлять. − Он сказал − три недели, но ему так хочется сделать эту работу, что, похоже, он несколько сократил срок. Лучше дам ему четыре недели, то есть двести часов. Двести часов по восемь пенсов, сколько это? При этом половину времени он будет работать с маляром, сто часов по шесть с половиной пенсов».

Он подытожил полученные данные.

«За работу − девять фунтов семь шиллингов шесть пенсов. Материалы − пятнадцать листов сусального золота, скажем − фунт, затем плотная бумага и краски − еще, в общей сложности, фунт. Работа мальчика-ученика? Ну, он вообще еще не получает жалованья, так что его можно не считать. Дальше подготовка комнаты. Трехкратная побелка. Хорошо сейчас бы сюда Хантера, тот сказал бы, сколько это будет стоить».