Филантропы в рваных штанах

Случалось, что девушка, обладающая умом и характером, настаивала на выполнении всех условий договора. Иногда на этом настаивали ее родители. Если они проявляли настойчивость, Светер уступал, но и тут со свойственным ему коварством он умел извлечь выгоду: по истечении срока договора платил самым способным из них семь, а то и восемь шиллингов в неделю! По сравнению с тем, что получали другие, это считалось хорошей платой, и девушки оставались на фабрике. Кроме того, он не скупился на заманчивые обещания на будущее. Спустя некоторое время эти работницы превращались в своего рода опору, на них можно было положиться в случае, если нужно было погасить недовольство остальных.

Но большинство девушек безропотно подчинялись условиям, которые им навязывали. Они были слишком молоды, чтобы понять, как их дурачат. Что же касается их родителей, то им и в голову не приходило сомневаться в искренности такого порядочного человека, как мистер Светер, известного своей благотворительностью.

Если по истечении срока договора родители девушки жаловались, что она не обучилась специальности, елейный Светер приписывал это ее лени или отсутствию способностей, а поскольку эти люди были, как правило, бедняками, они никогда или почти никогда не доставляли ему хлопот. Вот как он выполнял свои обещания «дать девушке профессию», обещания, которыми обманывал доверчивых родителей, когда те поручали свою дочь его нежным заботам.

Он пользовался их трудом, платил не деньгами, а ложными обещаниями, что давало ему возможность производить дорогие товары, причем себестоимость этих товаров была во много раз меньше их продажной цены. Тот же метод он применял и в других отраслях своего дела. На тех же условиях, например, он брал продавцов в магазин. Как правило, молодой человек подписывал договор сроком на пять лет, а ему обещали «сделать из него Человека» и «подготовить к тому, чтобы он мог занять Место в любом Торговом доме». Если родители были в состоянии заплатить за обучение, с них взимали пять, десять или двадцать фунтов, смотря по их возможностям. Первые три года − без жалованья, потом приблизительно два-три шиллинга в неделю.

К концу пятого года работа по «созданию Человека» обычно заканчивалась. Мистер Светер поздравлял закончившего обучение и заверял, что он подготовлен к тому, чтобы «занять место в любом магазине», но выражал сожаление, что в его магазине ни одного свободного места нет, дела идут так плохо, но если «Человеку» так уж хочется, он может оставаться у него до тех пор, пока не найдет место получше, и, хотя Светер и не нуждается в услугах этого «Человека», он в знак великодушия согласен платить ему десять шиллингов в неделю!

Если юноша не пьет, не курит, не играет на бирже, не ходит в театры, можно считать, что его будущее обеспечено. Даже если ему не удастся найти другую работу, он мог откладывать часть своего жалованья и в конце концов открыть собственное дело.

И все-таки из многочисленных предприятий мистера Светера мы остановим внимание читателя на надомной работе. У Светера работало множество женщин, которые шили дамские блузы, красивые фартуки и детские переднички. Большинство этой продукции оптом продавалось в Лондон или еще в какой-нибудь город, но часть ее неизменно поступала в «Универсальный магазин Светера» в Магсборо и в другие торговые заведения фирмы, разбросанные по всей стране. Среди портных было много вдов с детьми, которые рады были любой работе, лишь бы не отрываться от дома и семьи.

За дюжину блуз платили от двух до пяти шиллингов, швея работала на собственной машинке, своими нитками, кроме того, она ходила за заказом сама и сама же относила готовые изделия. Эти бедные женщины иногда зарабатывали от шести до восьми шиллингов в неделю, но для того, чтобы получить такую сумму, им приходилось почти без перерыва сидеть за шитьем по четырнадцать-шестнадцать часов в день. Не оставалось времени приготовить еду, да и еда была скудной, так как питались они в основном хлебом, маргарином да чаем. Их жилища были убоги, дети недоедали, ходили в рваных несуразного вида одеяниях, наскоро перешитых из обносков благотворителей-соседей.

Но не напрасно эти женщины тяжко трудились каждый божий день, пока полное истощение не вынуждало их оставить работу. Не напрасно влачили они безрадостную жизнь, горбя спины над неблагодарной работой, которая позволяла им только лишь не умереть с голоду. Не напрасно они и их дети жили впроголодь и ходили в лохмотьях. Ведь в итоге достигалась главная цель их трудов: они преуспевали в Благом Деянии − мистер Светер все богател, приобретал все больше товаров и уважения.

Разумеется, ни одной из этих женщин насильно не навязывали этой почетной миссии. В такой свободной стране, как наша, не принуждают никого и ни к чему. Мистер Трафе, управляющий конторой Светера по надомным работам, всегда излагал дело предельно просто − вот работа, а вот и расценки. Тот, кому не нравится, может тотчас отправляться на все четыре стороны. Мы никогда и никого не принуждаем.