Филарет - Патриарх Московский (СИ)

— Ты хочешь сейчас говорить об этом? Честно говоря, я в этом ничего не понимаю, знаю одно, что конец света не произойдёт ещё очень долго, по крайней мере я его не вижу в будущем. И умрём все мы, естественным путём, а не в следствии Апокалипсиса.

Иван Васильевич, видимо настроившийся на теософическую дискуссию, и вдруг осознавший, что предмет дискуссии «растворился в эфире», быстро-быстро заморгал, наморщил лоб, задумался на некоторое время и вдруг рассмеялся, не обращая внимание на окружающих, которые, впрочем, ехали в некотором отдалении от нашей повозки. Отсмеявшись, государь погрозил мне пальцем и сказал:

— Можешь ты, Федор Никитич, вовремя перевернуть шахматную доску. Спаси тебя Бог. Потом договорим про Апокалипсис.

Я дёрнул плечами и скривился.

— Предлагаю, лет эдак через двадцать. А сейчас других дел полно.

— Ха-ха-ха! — снова хохотнул государь. — Вот ведь одарил меня Господь Бог советником! Рассказывай давай про Сибирь, а я посплю. Утомил ты меня.

— «Ага! Про то, как космические корабли бороздят просторы космоса», — подумал я, мысленно благодаря Бога, что вложил в мои уста нужные слова и уберёг от гнева самодержца.

* * *

Въехав в столицу с севера, траурный поезд под «весёленький» колокольный перезвон, когда между ударами каждого колокола проходило не менее трёх секунд, а то и более, проехал Москву до Кремля и начал «втекать» в «Святые» ворота. Мой попаданец их называл «Спасскими» и объяснял это тем, что через сто лет на них будут установлен образ Спасителя.

Однако образ Спасителя над воротами весел и сейчас, но вообще-то в народе ворота назывались Фроловскими, ибо выходили на церковь Фрола и Лавра. А «Святыми» ворота назывались потому, что Кремль, по сути, был большим монастырём, а по древней монастырской традиции, ворота, над которыми висела икона, считались святыми.

Монастыри посвящались разным святым, а Кремль посвящался Спасителю.

Через эти ворота проходили крёстные ходы, въезжали в Кремль и выезжали правители, въезжали иностранные послы. Через эти ворота бегал я с обоссаными после беседы с царём Иваном штанами.

— «Как это было давно», — подумал я, снимая с себя шапку и ведя в поводу лошадку. — «Словно в другой жизни».

* * *

1 — Якшаться — от тюркского слова «якши» или «якше» — общий смысл которых — согласие.

Глава 29

— Ну, тогда мне нужны земли. Много земель. Если ты не хочешь сам…

— Да, не я не хочу, Федюня! Мои бояре не хотят иметь дело с жидами. Твой дед артачится. Что это у тебя?

— Чертёж государства Российского. Срисовал с «Писцовой карты России» Дмитрия Герасимова.

— Покажи!

Я разложил карту на его кровати, которую я предварительно застелил тяжёлым шёлковым покрывалом. Карта была не ахти какая и скорее для пускания иноземцам в глаза пыли, так как глядя на неё, можно было подумать, что из Каспийского моря по рекам можно попасть, и в Чёрное, и в Балтийское, и в Северное, но главные ориентиры карта показывала. В том числе и реку Самару с её городками.

Согласно этой карте, на Самаре имелось аж семь русских крепостей. На самом деле, что там было сейчас, никто не знал. Около ста лет назад русские цари пытались захватить Волгу и её притоки, но до сих пор, даже с взятием Казани и Азова сказать, что Волга стала русской рекой было нельзя. А тем более её притоки. Каму сейчас осваивали Строгановы, с трудом мирясь с местным населением. Известно было, что и на Самаре стояли отдельные русские поселения, как-то договорившиеся с местными ханами, но русских крепостей даже по Волге ниже Казани нигде не было, если не считать «сторожки».

До сих пор сотни верст между Казанью и Астраханью оставались ареной междоусобных стычек ногайцев и крымчаков, донского казачества и калмыков с башкирами. Сторожевые и разъездные станции образовывались в летнее время и выполняли формальную пограничную роль, неся дозоры. Пограничной службой заведовали последние удельные князья Вяземские, попадавшие, время от времени в опалу. Царь Иван всегда боялся сепаратизма и через два года лишит их родового удела над княжеством Вяземское, граничащим с Литовским. Да и сейчас князья чаще бывали на южных рубежах, чем в своей западной вотчине.

— Ну так и бери земли по Волге или той же Самарке.

— Ты же понимаешь, государь, что мне лично земли совсем не нужны. Того жалования, что дал мне ты, хватит на содержание десятка вольнонаёмных стрельцов. Ежели всё же добавишь мне оклад, начну подбирать людишек для приказа тайного сыска. А нет, так и четырьмя своими отроками пока справлюсь. Их отцы готовы сами доплачивать, лишь бы они тебе служили, когда придёт время. Из купцов в дворяне сложно пробиться.

— Не пойму я тебя, Федюня. То ты за раздачу земли жидам, то ты против…