Филип Дик: Я жив, это вы умерли

Самым ярым приверженцем и популяризатором этой «новой» литературы в США был Харлан Эллисон, в недавнем прошлом весьма захудалый поклонник научной фантастики, а ныне, словно по мановению волшебной палочки, ставший разносторонним писателем-виртуозом и мастером общения с публикой. Эллисон смотрел далеко вперед и решил роскошно обставить превращение жанра, считавшегося глупым и отупляющим читателей, годным лишь на то, чтобы заставить мечтать ограниченных вояк и недовольных жизнью мелких служащих, в епархию экстравагантных и в некотором роде ясновидящих изобретателей, мятежных разрушителей, короче, в передовой отряд, штурмующий дряблую буржуазную литературу, так же чуждую потрясениям современности и будущих времен, как исполняющий классическую музыку пианист молодежной поп-музыке. По мнению Эллисона, «Опасные Видения», его манифест-антология, должен был перевернуть американскую литературу. Звезды истеблишмента, скажем, Гор Видал или Томас Пинчон, если ограничиться упоминанием только кандидатур, достойных внимания, придут вскоре молить как о величайшей милости о возможности быть рядом с фантастами Норманом Спинрадом или С. Делани. Эта мечта о революции в литературе не была реализована, но она освящала жизнь этих одиночек в течение нескольких лет, когда все казалось возможным, и наивная гипотеза о том, что рассказы, действие которых происходит в будущем, неизбежно образуют литературу будущего, была полна смысла. Искренне веря, что они завоевывают себе места в пантеоне, тридцать два писателя, которых Эллисон собрал вместе для собственного развлечения, сочиняли свои рассказы, с таким чувством, словно бы они позируют для потомства. Сам Эллисон написал к произведению каждого длинное неровное вступление в достаточно странном стиле, и, как если бы этого было недостаточно, попросил каждого литератора снабдить свой рассказ послесловием, чтобы сказать, что ему нравится, или же поблагодарить старших, держа себя при этом скромно или, наоборот, без ложной скромности, в общем, представить себя в лучшем виде.

Ни один писатель не устоит перед таким соблазном. Когда энтузиаст Эллисон в конце 1965 года связался с Диком, тот был рад узнать, что без него в этом отряде опасных мечтателей никак не обойтись, и с огромным удовольствием начал набрасывать автопортрет.