Филипп. Я (не) умею любить

Сажусь на кровати, переворачиваюсь и укладываюсь головой к маме на колени. Хочется простого человеческого тепла. Родного, знакомого. Я чертовски устал от всего.

– Мам, прости меня за то, что был таким придурком все это время.

– Мой мальчик, – она снова забирается пальцами мне в волосы. – Я давно не злюсь на тебя. На себя злюсь за то, что не поддержала твои чувства, а на тебя нет. Ты был у Алисы?

– Да, – переворачиваюсь на спину, смотрю в ее обеспокоенные зеленые глаза. – Так и не смог уснуть вчера. Все думал о ней. Я скучаю. На такси доехал. Как оказалось, очень вовремя. Какого-то мужика от нее отогнал. Глупая девочка сидела ночью одна во дворе. Чем думала?

– Не чем, а о ком, – смеется мама. – Неправильно ставишь вопрос и получаешь в корне неверный ответ. Что за мужик?

Вкратце описываю то, что успел разглядеть в темноте.

– Это не просто мужик, мой мальчик. Это биологический отец твоей Алисы. Там у них что-то с охраной, я пока толком не знаю. Папа вернется, расскажет.

– Не понял сейчас, – хочу сесть, но она мягко удерживает. Нравится ей, что я вот так доверчиво лежу у нее на коленях.

Мама рассказывает мне историю, от которой на руках волоски становятся дыбом и мурашки носятся где-то на затылке. Это жесть, конечно, но я начинаю понимать гипер-опеку старшего Кравцова. Не знаю, как поступил бы на его месте. Возможно, также.

Все встает на свои места и вместе с тем бесит. Молчали! Почему нельзя было объяснить? Наверное, потому, что он, как отец, в любом парне видит для дочери угрозу и боится, что она повторит судьбу матери. А я особенный! Я – сын того, кто увел у него женщину. И мужской эгоизм не простил лучшего друга. Ко мне это отношение перешло по наследству.

– Спасибо, мам, – тянусь и благодарно сжимаю ее запястье.

– Ты сейчас, как никогда, нужен Алисе. Покажи ей, что рядом не только когда вам хорошо, но и когда сложно. Что готов дать ей поддержку. Ты у меня взрослый, самостоятельный мужчина. Не обесценивай все, чего ты достиг в своем возрасте. Наоборот, мой хороший. Пусть это станет опорой для вас двоих. И не отказывайся от помощи отца. В конце концов, все, что сейчас у тебя есть, это его заслуга. Он оплачивал все твои развлечения, твое образование, курсы. Дал тебе площадку для практики и развития. А разговаривать и слышать друг друга вы научитесь. Все, – хлопает меня по плечу. – Иди в душ и будем завтракать. Давно мы с тобой на кухне за чашкой кофе не сидели.

После уютного домашнего завтрака еду к себе, по дороге еще раз переваривая наш разговор с мамой. В небе слышны отдаленные раскаты грома. Небо висит над городом тяжелым свинцовым покрывалом. Еще немного и оно обрушится на нас проливным дождем.

Успеваю нырнуть в подъезд, подняться в квартиру до того, как первые капли начинают срываться вниз и оседать на оконных стеклах. Под уютный стук дождя по крыше забираю с барной стойки кружку чая, устраиваюсь с ноутбуком на диване под тихий фон музыкального канала.

У меня не так много исходных данных о биологическом отце моей Алиски, но я все же хочу выжать из этого максимум. У безопасников Кравцова, уверен, идет свое расследование. А я проведу свое.

До самого вечера по крупицам выуживаю из сети информацию об этом человеке. Жутковатая биография, честно говоря.

И чего ты приехал? Столько лет жил без нее, а теперь: «Здрасти, я папа»?

Ну да, ну да. А давай-ка мы с тобой познакомимся поближе, будущий родственник. Пока папа Кравцов решает все со своей стороны, я зайду с другой.

Тяну со столика телефон, набираю номер мобильного, висящего в открытом доступе на сайте компании Макарова.

– Слушаю, – раздается мужской голос, смешанный с шумом дождя.

– Добрый вечер, Кирилл Алексеевич, – включаю максимально деловой тон. – Филипп Дрейк, – представляюсь. – Нам бы встретиться и поговорить.

– О чем мне с тобой говорить, сын Демона? – надменная усмешка в ответ.

– Об Алисе, конечно.

Он замолкает и курит прямо в микрофон. Терпеливо жду ответа. Макаров сейчас пытается судорожно найти подвох в моем предложении.

– Хорошо, – соглашается. – В понедельник в двенадцать в ресторане «Шафран».

– Благодарю.

Сбрасываю, открываю свой ежедневник и прикидываю, как мне успеть на эту встречу. Двигаю пару других, менее для меня значимых.

Вот и отлично, Кирилл Алексеевич. Посмотрим, смогу ли я с тобой договориться.

Стихия за окном расходится не на шутку. Окна заливает так, что не видно улицы. Сажусь с сигаретой на подоконник, разминаю ее в пальцах, не торопясь прикуривать. Листаю фотографии Алиски на телефоне. Он неожиданно вздрагивает в моих руках. Пальцы разжимаются, трубка летит на пол. А там ее номер. Её!

Быстро поднимаю телефон.

– Привет, – выдыхаю и сажусь на пол у батареи.

– Привет, Фил, – несется ее голос по моим венам, и я снова начинаю слышать отголоски своего бьющегося сердца. – У тебя есть минутка? – задает совершенно дурацкий вопрос.

Я уже весь ее, только бы не сбросила сейчас и не исчезла.

– Конечно, – стараюсь говорить спокойно.

– Ты не мог бы поговорить с Марком насчет Яси?

– Хм… А что у Марка с Ясей? – не припомню, чтобы они общались.