Философ, которому не хватало мудрости

На прошлой неделе Озале слегка напугала всех, объявив на Jungle Time, что, по предположениям Годи, следует опасаться нехватки фруктов в лесу. Наверняка на всех не хватит, отрапортовала она. И вдруг все бросились собирать все, что можно хранить, и скоро заметили, что фруктов и правда стало не хватать. Элианта тут же поняла, что предположение претворяется в жизнь. И сразу же попыталась всех успокоить. Взяв с собой группу детей, она отправилась в двухдневную экспедицию и принесла много бананов, ананасов, папайи, маракуйи и предложила их жителям. Ей хотелось показать, что страх не оправдан, что лес дает пищу в изобилии. Но люди не успокоились, набросились на фрукты, и все исчезло в один миг. На Jungle Time Озале упомянула, что могут начаться кражи, и теперь каждый закрывал свое жилище с помощью лиан.

Единственным фруктом, который действительно стал редкостью, был купу, который мальчишки, доставлявшие послания, требовали взамен их услуг. Приходилось ходить все дальше и дальше, чтобы набрать купу. Чтобы защитить людей от новых нападений ядовитых животных, Кракюс расставил посты для наблюдения за приближением змей и появлением паутины. А внутри ограды срубили последние деревья. Сохранили только несколько кустов, которые тщательно подстригали каждую неделю.

Вновь послышался колокольчик. Элианта встала и открыла дверь хижины. Но это опять не к ней, а к соседке. Та и не заметила ее, поглощенная перебранкой с мальчиком. Отныне почтальоны продавали также сладости, одни вкуснее других.

Не находя себе места, Элианта решила пойти искупаться.

Она прошла через пустынную деревню, через новые заграждения и оказалась в лесу. Проскальзывая сквозь заросли, она, восхищаясь высокими деревьями, которые так любила, слушала мягкое шуршание листьев. Она глубоко вдохнула воздух. Все утро шел сильный дождь. Жара вернулась, природа изливала свои ароматы, нежные и сладострастные — райские испарения. Внезапно Элианта почувствовала себя лучше, словно вновь стала самой собой. Она обняла дерево и на несколько мгновений закрыла глаза. У нее возникло ощущение, что она вновь возвращается к жизни.

Она добралась до берега водоема. Из-за утренней грозы вода, обычно такая прозрачная, стала мутной, цвета глины.

Элианта распустила свою повязку, и та соскользнула по ногам на землю. Потом она погрузилась в воду, плотную, точно грязь, но божественно расслабляющую.

* * *

После завтрака, съеденного без всякого аппетита, Сандро растянулся в гамаке и тут же заснул. Ему привиделся сон: он оказался во II веке… Марк Аврелий был на подступах к Грану на равнинах Дакии, на территории современной Венгрии, где его армия сражалась против варваров. Была ночь. Спокойствие наступило на поле битвы. Только ветер весь день, не переставая, гулял по равнине. Холодный ветер, проникающий за воротник, холодящий кровь, не унимался. Марк Аврелий вернулся в палатку и снял шлем. Свечи давали успокаивающий свет, отблески которого отражались на золотой статуе Фортуны. Она всегда должна была находиться в апартаментах императора и следовала за ним во всех походах.

Появился стражник и объявил, что прибыл легат. Тот вошел с серьезным лицом и тревожно нахмуренными бровями. Марк Аврелий заметил, что складка между бровей за эти месяцы становится все заметней — армии тяжело давалось удержать границы империи.

— Заговорщик схвачен, — сказал легат, тяжело дыша.

Марк Аврелий спокойно посмотрел на него и ничего не ответил. Легат продолжал:

— Он признался. Все в порядке. Не хватает только твоего согласия, чтобы его казнить.

Император хранил молчание несколько мгновений.

— Пусть ему сохранят жизнь, — сказал он.

Легат не смог скрыть неодобрения.

— Этот человек покушался на твою жизнь.

— Ну а мы не станем ему подражать.

Легат сделал протестующий жест, потом, овладев собой, попрощался и удалился. Пламя свечей заколебалось.

Марк Аврелий несколько минут раздумывал, затем снял тунику и положил ее на кровать. Налил себе в кубок немного фалернского вина, сел за стол и вынул пергамент, на котором ежедневно записывал свои мысли. От свечей шло приятное тепло. Он схватил заостренную камышовую палочку — каламус, обмакнул в маленький горшочек, наполненный вязкими черными, как сумерки, чернилами, потом немного помедлил, держа каламус в руке. Было слышно, как снаружи свистит ветер в полотняных палатках, иногда доносились голоса солдат.

Каламус заскрипел по пергаменту, и чернила несколько мгновений оставались влажными и выпуклыми в последнем усилии блеснуть перед тем, как засохнуть навсегда.

«Лучший способ отомстить — не уподобляться».

Марк Аврелий посмотрел на маленькое пламя. Свет свечи сияет и сохраняет свою яркость до тех пор, пока не потухнет, сказал он себе. Искренность, справедливость и мудрость, погаснут ли они до срока?

Он снова начал писать.

«Смотри, к нелюдям не относись так, как люди к людям».

Издевательский смех.

Сандро резко проснулся. Снаружи у его окна висела обезьяна.

Сон улетучился, растворился в воздухе, как туман джунглей при первых лучах солнца. Но Сандро запомнил его смысл и мораль.