Философия достоинства, свободы и прав человека

Наиболее наглядно характерная для многих наших соотечественников зависть и нетерпимость к талантам проявилась в известном противостоянии между Героем Социалистического Труда, кавалером восьми орденов Ленина, трижды лауреатом Сталинской премии, украинским ботаником Трофимом Денисовичем Лысенко (1898–1976) и выдающимся российским биологом, генетиком Николаем Ивановичем Вавиловым (1887–1943). Это противостояние закончилось для последнего трагически: 6 августа 1940 г. во время экспедиции на Западную Украину он был арестован. В постановлении на арест было указано что, «продвигая заведомо враждебные теории, Вавилов ведёт борьбу против теорий и работ Лысенко, имеющих решающее значение для сельского хозяйства СССР». Следствие вел помощник начальника следственной части Главного экономического управления НКВД СССР Алексей Григорьевич Хват (1906–1990). Подавляющее число протоколов допросов начиналось стандартным образом: обвиняемый представлялся — «Академик Николай Вавилов». Хват педантично добавлял в протоколе — «Говно ты, а не академик!». В целом это было не следствие, а пытка. По описанию одного из источников оно было представлено как «многочасовая стойка по четверо, пятеро суток, ноги распухали так, что приходилось разрезать штанины брюк». 9 июля 1941 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Н.И. Вавилова к высшей мере уголовного наказания — расстрелу. Его исполнение, к счастью, было отсрочено. 23 июня 1942 года Президиум Верховного Совета СССР постановил заменить Н.И. Вавилову высшую меру наказания 20 годами лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях. Однако уже было поздно: 26 января 1943 г. Н.И. Вавилов умер в тюрьме г. Саратова от воспаления лёгких.

Должности, освободившиеся в результате арестов и расстрелов сподвижников Н.И. Вавилова, были мгновенно замещены приспешниками Лысенко. Последний же сменил Н.И. Вавилова на посту директора Института генетики АН СССР. В имевшем место принципиальном расхождении во взглядах на научную истину, в этом трагическом эпизоде помимо всего прочего со всей наглядностью сказалось различие между двумя типами ментальности, которым судьба уготовила испытание столкнуться на территории одной державы. В этом поединке более жизнеспособной оказалась ментальность той среды, выходцем из которой оказался Лысенко. Как заметил по сему поводу в личной переписке со мной В.А. Коротич: «Разные Трофимы Лысенки, возглашатели тезиса о лженауках кибернетике и генетике могли вырасти только в таких условиях, при полном выпадении страны из человечества. Сельского происхождения интеллигенция нового призыва испуганно оглядывалась в городах, это я видел и в науке и в культуре». С этого момента в СССР постоянную прописку получило то явление, которое со временем приобрело имя нарицательное — «лысенковщина». Но не будем при этом упускать из виду, что источником происхождения этого стереотипа поведения не только в науке, но и в политике стала вторая по численности населения и по степени влияния на судьбу федерации республика — Украина. Во всяком случае, на такие горестные размышления наталкивает, опубликованная в одном из украинских СМИ статья «Трофим Лысенко и сейчас «живее всех живых»» («Зеркало недели». - N 27, 19.07.2008 г.). В конце концов «лысенковщина», получившая с легкой руки «отца народов» постоянную прописку в научных кругах большевистской империи, и привела страну к закономерной катастрофе. Как заметил по сему поводу академик А.Н. Яковлев: «СССР прозевал, проспал и пропил две технологические революции. Этому в решающей степени способствовал еще Сталин, объявивший кибернетику «чуждой марксизму наукой»».