Философия достоинства, свободы и прав человека

Белая гвардия по степени изуверства к мирному иноплеменному населению империи отнюдь не уступала Красной гвардии. Как откровенно писал по сему поводу посол Временного правительства во Франции Маклаков: «Единственная живая сила России, которая работает за ее восстановление, есть сила военная, с ее достоинствами, но и с ее недостатками, относящаяся ко всякому сознанию права с презрением к интересам и правам гражданского населения, ко всякого рода юриспруденции и т. д.». Белый цвет с такой скоростью окрашивался в багряно-красный, вероятно, ещё и потому, что в безумной схватке с обеих сторон схлестнулись преимущественно представители российского крестьянства, для которого боль, страдания и жизнь другого человека, как и их собственная, никогда не были в числе первостепенных ценностей. К месту напомнить, что по данным российских историков, только между 1900 и 1914 гг. две трети офицеров царской армии в звании от подпоручика до полковника были либо крестьянского, либо разночинного происхождения. Например, 23 процента выпускников юнкерских училищ составляли выходцы из крестьян, а ещё 20 процентов — из разночинцев. Отцы даже таких известных генералов, как М.В. Алексеев, Лавр Георгиевич Корнилов (1870–1918) и А.И. Деникин также родом были из крестьянского сословия, из которого им приходилось вырываться с неимоверным трудом посредством двадцатипятилетней воинской повинности. Таким образом, Белая армия в действительности не сильно отличалась по своему классовому составу и менталитету от Красной. Отсюда и отсутствие благородства и порядочности при выборе средств и союзников. По сему поводу со свойственной ему образностью слога В.В. Шульгин заметил, что «к Белым примкнули Серые и Грязные, для которых война — это садизм, грабежи и убийства».

Свой вклад в эту «мясорубку» внесли и бесчинства так называемого иностранного легиона, который находился на службе вооруженных сил Советской России с октября 1917 по ноябрь 1918 г. Значительную его часть составляли немцы, австрийцы (военнопленные, воевавшие за «красных» с разрешения своего командования), венгры, хорваты, сербы, китайцы, чехи. Всего их насчитывалось около 300 тысяч человек. Китайцев, как известно, широко использовали для проведения карательных акций, расстрелов и в качестве мастеров заплечных дел. Они вели себя настолько изуверски даже по меркам военного времени, что белые их в плен не брали, а казнили на месте. Как заметил в одном из своих публичных выступлений Е.Т. Гайдар: «Первый год Гражданской войны — это реально война между латышскими стрелками и чехословацким корпусом, в котором наши с вами сограждане принимали крайне ограниченное участие. Почему в этой ситуации оказываются дееспособными именно этнические войска — это отдельная тема». Надо при этом заметить, что «этнические войска» отличались не только высокой дееспособностью, но и чрезмерной жестокостью. Безмерно радовали, например, своих эмиров, ханов и баев басмачи в Средней Азии, когда им удавалось с особой изобретательностью расправиться с русскими пленниками из обоих — белого и красного — лагерей. И таких примеров не счесть.

Многие историки при этом обратили внимание на значительное число евреев, оказавшихся в рядах таких репрессивных органов большевистского государства, как ВЧК-ОГПУ (для справки: по состоянию на 25 сентября 1918 г. в аппарате ВЧК латышей было 35,8 %; поляков — 6,3 %; евреев 3,7 %. По этому поводу известный латышский композитор Раймонд Паулс в ответ на вопрос украинского журналиста о происхождении латышских стрелков отметил: «Это вот тоже трагедия, причем такая, говорить о которой непросто. Когда я увидел фотографию первого состава ЧК (главой всей этой компании был Дзержинский), заметил: очень много там латышей было. Пришли из простых крестьянских семей… а стали профессиональными убийцами…