Философия достоинства, свободы и прав человека

В свою очередь доброта невозможна без взаимной толерантности, терпимости к различиям друг друга. При этом следует отличать терпимость от терпения. Первое — это уважение к другому человеку, его взглядам, вкусам, убеждениям, к иному этносу, иной религии, иным традициям и обычаям; это качество — признак высокой общечеловеческой культуры. Терпение — это вынужденная необходимость принимать неблагоприятные удары судьбы в ожидании лучшего будущего.

Толерантности в отношениях между людьми и народами придаётся столь великое значение, что участники Организации Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) специальной резолюцией утвердили Декларацию принципов толерантности от 16 ноября 1995 г. (Париж). В последней под терпимостью понимается «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявления человеческой индивидуальности». В этом документе подчёркивается, что в современном мире толерантность приобретает всё более и более основополагающее значение, чего мир никогда не знал ранее. Декларация сия — послание тем этносам и народам, которые пытаются строить собственное величие, или, как ныне модно говорить, осуществлять самоидентификацию нации не посредством созидания духовных ценностей, гражданского общества и правовой державы, а путём принижения, ущемления и оскорбления других людей; история — свидетель: это дорога в правовое никуда и в государственное ничто.

Развитие любой цивилизованной общности начинается с того момента, когда каждый её член проявляет готовность сражаться за достоинство и свободу другого как за свои собственные ценности. К воплощению в жизнь такой философии настойчиво призывают некоторые институты международного сообщества. В качестве примера можно привести принятую 6 декабря 2003 г. на XXVIII Международной конференции Красного Креста и Красного Полумесяца Декларацию «Защита человеческого достоинства». Однако путь от возвышенных и благих деклараций к повседневной и бренной жизни весьма долог и извилист, тяжел и изнурителен. И далеко не все народы готовы одолеть сей путь. Причём сия неготовность подразумевает хроническую неспособность людей преодолеть сопротивление своих власть предержащих, которые проявляют удивительное невежество, как только дело касается защиты национальных интересов и не менее удивительное проворство, как только речь заходит о личных интересах в виде материальных благ, славы и чинов. И, как свидетельствует история некоторых народов, подобным грехом в равной степени страдают как средневековые гетманы, так и современные президенты, что, несомненно, свидетельствует о наличии некоторой преемственности в передаче определённых особенностей национального характера.

К сожалению, мы живём в мире, в котором судьба человека, этноса, нации и даже народов мира находится в непосредственной зависимости от типа культуры главы правительства той или иной страны. И, увы, очень редко случалось встретить на политическом Олимпе той или иной державы государственного деятеля, желающего исповедовать человечность в качестве основного принципа правления страной. История хранит считанные примеры подобной деятельности. Один из них дала миру Россия. Так, на вопрос, заданный графу Лорис-Меликову о самых насущных нуждах державы, император Александр II получил лаконичный ответ: «… дать людям больше свободы, создав либеральное правление. Это, я уверен, самое полезное и для России: гуманное, теплое отношение, я бы уточнил — «сердечное» управление…». Получив из рук царя фактически неограниченную власть, сей государственный муж использовал её всецело для либерализации и гуманизации жизни огромной страны. Он, по сути, взял на себя ответственность за конституционную реформу, которая в итоге могла привести Россию к созданию полноценного гражданского общества и правового государства, но по злому умыслу оказалась прерванной жестоким убийством монарха. Став по воле государя практически единоличным правителем могущественной державы, Лорис-Меликов, тем не менее, приобрёл в политических кругах империи уважительное и доброжелательное прозвище «диктатора сердца». Думается, что, если бы не роковая гибель Александра II, история империи пошла бы совсем другим путём, избежав неоднократного распада и кровавой «диктатуры пролетариата» в промежутке между ними.